Новости    Архивчик   Музыка      Галерея    Контакты     Форум

Иври СЕРДЦЕ ДРАКОНА Часть первая Джон Хэмиш Уотсон, отставной лекарь гондорской армии, устало присел на деревянную скамью в городском парке Минас-Тирита. Пристроив подбородок на сплетенных пальцах поверх резного набалдашника дорожного посоха, прикрыл глаза. Болели натруженные долгой дорогой ноги, ныла застарела рана в плече. Хотя хоббиты привычны к ходьбе, а Джон был еще не стар – всего шестьдесят пять лет, дорога его сильно умотала, а до родного Шира было еще шагать и шагать. За четверть века, отданного королевской службе, Уотсон привык передвигаться верхом или на бричке. Теперь, прислушиваясь к гудящим ногам, он размышлял, попытаться ли ему примкнуть к торговому каравану гномов или дешевле обойдется купить себе пони и путешествовать в одиночку. Со времен короля Элессара, покровителя странников, дороги были относительно безопасны. Разбойников вывели еще в начале четвертой эпохи, остатки орков оттеснили за границы бывшего Мордора. К тому же Джон был вооружен клинком отличной стали и умел им пользоваться, а в чехле за спиной висел самострел. - Джон! Джон Уотсон, это же ты, старина? – восторженное восклицание над самым ухом вывело отставного лекаря из задумчивости. Он открыл глаза и с удивлением узрел старого знакомого и дальнего родственника Майкла Стэмфорда. Когда-то, целую жизнь тому назад, два молодых и восторженных хоббита покинули Шир для учебы в столичной королевской школе врачевания. В память о подвигах доблестной четверки из Братства Кольца всем хоббитам полагалось бесплатное обучение в любом академическом заведении королевства. Только пользовались этим правом редкие единицы. Жители Хоббитании - порядочные домоседы, их дальше Пригорья клещами не вытянешь. Но Майкл и Джон, как истинные потомки Мерриадока и Перегрина, все же добрались до Минас-Тирита, хотя и заняло это у них вдвое больше времени, чем у их великих предков во время Войны Кольца. Юные хоббиты угощались в каждом встречном трактире и старались посетить все места, связанные с Братством. Все годы студенчества хоббиты жили в одной комнате, вместе стажировались в самом древнем госпитале Гондора, по традиции называвшимся Палатами Исцелений. После окончания школы пути друзей разошлись. Стэмфорд остался в столице, а Джон завербовался в армию. - Да, это я. Привет, Майкл. Стэмфорд радостно всплеснул руками и затараторил: - А я все смотрю и думаю, неужели это старина Джон? Слышал, ты воевал на Востоке? – он уважительно потрогал нашивку с кубком Ирмо – символом врачевания на рукаве форменной желто-коричневой куртки Джона. - На Востоке всегда неспокойно, - лаконично ответил Уотсон. Он тоже в свою очередь разглядывал троюродного брата. Кудрявый, розовощекий, круглолицый Майкл в просторной цветастой рубашке и коротких клетчатых штанах, из-под которых виднелась тщательно расчесанная шерстка на ногах, выглядел не в пример лучше запыленного и усталого Джона в тяжелых армейских ботинках. - Ты в столице по делам, а потом опять вернешься в армию? – продолжал сыпать вопросами Стэмфорд. Джон покачал головой. - Я свое отвоевал, Майкл. Я теперь домой. - Неужели в Хоббитанию? - и с гордостью добавил, - А я, знаешь ли, с тех пор там так и не побывал. Я ведь в нашей школе первый за всю историю невысоклик-Профессор. - Учишь студентов? Или развиваешь теорию? - Преподаю таким же оболтусам, какими были мы с тобой. Все бы им пить и веселиться ночь напролёт, - Майкл коротко хохотнул. Джон в ответ несколько вымученно улыбнулся. Он с трудом припоминал разудалые студенческие гулянки. Последние двадцать пять лет его жизни он провел в пустыне, привык экономить воду, спать урывками и обходиться скудной пищей, зачастую всухомятку, вместо двух завтраков, обеда и ужина. Пески и раскалённые камни забрали у него всех тех, кому он доверял. Он хотел вернуться к тишине и спокойствию любимого Шира, но не знал, как он там будет жить наедине со своими воспоминаниями. Стэмфорд внимательно глянул на родича и деликатно спросил: - У тебя есть время пропустить со мной пару стаканчиков? Пара стаканчиков вылилась в пару пинт в милом заведении под названием "Отдых Стража". Майкл ударился в воспоминания, а Джон, прихлебывая пиво, слушал о том, как они вместе бродили по заброшенному Ривенделлу, надеясь встретить хоть одного эльфа. Но с эльфами они столкнулись уже в Минас-Тирите и даже учились с ними. Только они мало чем отличались от людей, и не было в них никакой загадочности и волшебства. В армии тоже было предостаточно эльфов. Глаза их были зорче, чем людские, слух тоньше, а реакции гораздо быстрее человеческих, что делало их ценными бойцами. Но они так же истекали кровью от ран, и каждый раз, закрывая их застывшие навеки глаза, Джон спрашивал себя, куда же они уходят после смерти и существует ли их благословенный край. Джон опять впал в задумчивость и не сразу понял, о чем толкует его жизнерадостный родич: - Говорят, недавно видели настоящего дракона в небе. Представляешь? - Дракона? Ты ничего не путаешь? Они же исчезли давным-давно, еще в конце Третьей Эпохи, – поразился бывший военный лекарь. - Может, и врут, - философски заметил Стэмфорд, доставая кисет. Джон тоже потянулся за своим, набитым крепкой солдатской махоркой. Профессор, унюхав горлодёр, поморщился и щедро отсыпал Джону настоящего "Долгого листа" – самого прославленного и дорого табака. Последний раз Уотсон так роскошествовал еще в Хоббитании. Докурив, ветеран начал собираться. Он думал устроиться на ночь в пансионе для таких, как он, отставников, но Майкл пригласил его к себе. Жил профессор в шикарном районе, его уютная нора располагалась в цокольном этаже старинного здания. Разумеется, окна и двери были прямоугольными, но Джона это уже давно не смущало, главное – крыша над головой. Профессорская квартира была забита книгами, и Уотсон с радостью ухватил первый попавшийся том с полки. Им оказался сборник песен Рохана, заново переложенный на всеобщий язык. Майкл хлопотал по хозяйству, готовя ужин, а Джон сидел в мягком кресле, погрузившись в чтение. Перед его мысленным взором среди изумрудных трав наперегонки с ветром неслись вереницы золотоволосых всадников, потрясающих длинными копьями, и у каждого был приторочен круглый щит у бедра. Они мчались на свою последнюю битву, но смерть не страшила потомков Эорла. Приготовив скромный по хоббитским меркам ужин на двоих: три вида салата, тушеные коренья и сковородку жареных грибов - Стэмфорд обнаружил, что Джон так и уснул в кресле. Заботливо прикрыв друга юности клетчатым пледом, профессор вздохнул. Как же быстро бежит время! Джон проснулся посреди ночи и не сразу понял, где находится. Хоббит чувствовал, что он в безопасности, хотя рука привычно тянулась к ножнам на поясе. С колен на пол мягко соскользнула книга. Джон посмотрел на темный прямоугольник переплета, выделяющийся на светлом пушистом ковре, и все вспомнил. Он в доме старины Стэмфорда, они встретились вчера случайно в парке. Джон встал с кресла и прокрался на кухню. Не запалив огня, на ощупь нашел кастрюлю с ужином. Пристроившись у окна, быстро и сосредоточенно ополовинил её, заедая остывшую картошку и грибы хлебом. Джон мог поклясться, что это самая вкусная трапеза за последние два с половиной десятка лет. Затем он раскатал на полу спальный мешок и улегся. Было странным видеть над собой твердый плоский потолок, а не просвечивающий свод шатра. - Дракон, - прошептал Джон, вновь засыпая. Будучи левшой, он был готов отдать правую руку, чтобы только одним глазком взглянуть на легендарное чудовище. Наутро он обнаружил записку от Майкла, извещавшую, что профессор "умчался вразумлять своих бездельников" и вернется не раньше полудня. К записке прилагались ключи. Джон с чистой совестью доел остатки картошки, заварил себе свежий чай и упился им до полного изнеможения. Для банных дел у Майка в норе имелась такая роскошь, как отдельная комната, в центре которой стояла огромна бронзовая ванная - удивительная роскошь для самого зажиточного семейства в Хоббитании. Наполнив ее до краев горячей водой, Джон погрузился в благоухающую пену. Он давно забыл о таких излишествах: ему было странно, что при любом повороте крана оттуда течет сколько угодно чистой воды. Джон был готов отмокать в ванной неделю, но его ждали дела. Поскольку к обеду Майк так и не появился, он в одиночку отправился в конюшни и облегчил там свой и без того тощий кошель, купив пони, сбрую и всякие прочие необходимые вещи для путешествия верхом. Вечером Стэмфорд покупку одобрил и одарил Джона из собственного гардероба. Увы, давно миновали те времена, когда они были одной комплекции. Майкла с тех пор порядочно разнесло, а Джон наоборот усох. Но все же Уотсон растрогался, а когда родич вручил ему кисет, плотно набитый отборным табаком, так вообще растерялся. Ему давно никто не делал таких щедрых подарков. Увязав свои скромные пожитки, Джон засветло покинул Гондор. Уходил он не без сожаления, оставляя город, связанный с лучшими воспоминаниями его молодости. Ученичество, студенческие гулянки, первые успехи как врачевателя, уверенность в выбранном пути. Гордость, когда он впервые прошелся по Минас-Тириту в новенькой форме с шевроном медицинских войск на рукаве. Майкл, мужественно вставший в такую рань, чтобы проводить друга, кутался в теплый плащ и беспрерывно зевал. - Может, останешься? С твоим-то опытом тебя охотно примут в Палаты Исцеления или займешься преподаванием. Можешь открыть частную практику, – в который раз попытался он соблазнить друга остаться в столице. Но Джон только головой качал. Положив руку на круп своей смирной лошадки, он шел по еще молчаливым улицам древнего города, предвкушая дальнее путешествие и приключения. Совсем как тридцать лет назад, когда он покинул Хоббитанию. Часть вторая Расспрашивая о драконе, Джон порядком отклонился в сторону от главного тракта. Места пошли совсем уж дикие и неухоженные, населенные людьми суровыми и неприветливыми. Но отставной доктор мог развязать язык кому угодно. Угощал он щедро, льстил без угрызения совести. Потратив на селян весь запас медицинского спирта, Джону удалось из них вытянуть, что таки да, пролетал пару раз над ними дракон. "Здоровая такая зверюга, огнем пышет, а уж когти-то, когти! Весь скот перетаскал с дальних хуторов. Но нашлась и на него управа. Орлы… Ты слыхал про орлов, парень? Набросились на него целой стаей и порядочно общипали. Рухнул он во-о-он за тем перелеском. Искать его никто не стал: кому охота раненому дракону попадаться? Когда это было? Может, с неделю назад, а может, и две". Перелесок оказался дремучими зарослями, где нижние ветви стоящих вплотную елей сплетались так тесно, что хоббиту приходилось работать мечом, что бы провести своего пони. На ум приходило Лихолесье и тамошние твари, но никого опаснее белок Уотсону не попалось. Грибы там росли на диво здоровенные, но исключительно ядовитые. Джон уже доедал остатки сухого пайка, когда наконец вывалился на опушку, сразу за которой начинался каменный обрыв. По ту сторону пропасти возвышался утес, в котором в незапамятные времена, возможно, в конце Первой Эпохи, когда суша поменяла свои очертания, воды вымыли целый пещерный лабиринт. Джон в задумчивости взирал на утес, источенный таким количеством дыр, что походил на огромную сырную голову. Места там хватило бы на целый выводок драконов. Неизвестно, сколько простоял бы там Джон, размышляя, как перебраться на ту строну, если бы не его пони. Внезапно всхрапнув, он поднялся на дыбы, вырвал из рук хозяина уздечку и подался в сторону. - Куда ты, дубина, ноги переломаешь! – всполошенно крикнул хоббит, но пони уже мчался вниз не разбирая дороги. К счастью, конек обнаружил вытоптанную звериную тропу и благополучно спустился. Джон нашел его мирно щипавшим травку у самого подножья утеса, рядом с говорливым ручьем. Джон так и не понял, что спугнуло его обычно смирного пони. Возможно, змея, проснувшаяся после зимней спячки и выползшая погреться на камень. Джон устремился к своей животине, но замер с одной ногой на весу. Все вокруг было заляпано огромными блестящими черными кляксами. Под ними пожухла трава, и обломки скалы под этими нашлепками оплавились, как от сильного жара. - Драконья кровь… - зачарованно прошептал хоббит, и тут в лощине, всколыхнув траву и цветы, пронесся гулкий утробный вздох. Казалось, то вздыхала сама земля. Пони опять насторожился и был уже готов задать стрекача, но хоббит успел ухватиться за уздечку. - Тихо, тихо, - успокаивающе гладил он теплый мохнатый бок, а у самого сердце частило от возбуждения. Невероятно, но он нашел его – своего дракона. Пони дрожал всем телом и упирался, поэтому Джон отвел его подальше и привязал на всякий случай к дереву, а сам отправился на разведку. Обогнув скалу, он обнаружил еще один вход в пещеру. Оттуда вновь раздался тяжкий вздох. Кто угодно отступил бы в страхе перед легендарным чудовищем. Кто угодно, но только не Джон Хэмиш Уотсон, капитан медицинской службы армии Гондора. Он засветил "нолдорскую лампу" и отважно вступил под каменный свод. Разумеется, фонарь Уотсона не имел никакого отношения к древним эльфам, но светил исправно, плывя чуть впереди хоббита. Запаса кристалла должно было хватить на пару часов. В его синеватом свете хоббит разглядывал внутренности пещеры. Там не было ни колонн из сросшихся сталактитов и сталагмитов, ни искрящихся друз, ни наскальных рисунков, ни одной даже медной монетки, словом – ничего. Пещера была пуста и скучна, как армейский барак, если бы не дракон, лежавший в самом дальнем углу с закрытыми глазами и тяжело вздыхавший, точнее, стонавший. Джон, все еще держа меч наготове, подошел ближе. К его изумлению, дракон оказался совсем небольшим – футов семь-восемь. Определить точнее было затруднительно - тот по-кошачьи свернулся клубком, завернувшись в перепончатые крылья. Джон решил, что либо драконы совсем измельчали, либо перед ним детеныш. Помня рассказы о "здоровенной тварюге", можно было ожидать появления мамаши этого милого создания. Но опять, вместо того, чтобы дать деру, Джон шагнул вперед, приглядываясь к своей тайной детской мечте, к своему дракону. Орлы порядком потрепали ящера. Его крылья превратились в настоящие лоскуты, словно вспоротые острыми лезвиями. Морду иссекли длинные порезы. Неизвестно, какие травмы могли скрываться под остатками крыльев, но дракон явно страдал от боли - в этом опытный лекарь не мог ошибиться. Джон решительно загнал меч в ножны, подвесив лампу так, чтобы она освещала тело, но не морду, и приступил к осмотру. С замиранием сердца он протянул руку и осторожно оттянул крыло. Дракон опять вздохнул, совсем тихо, словно подул - хорошо, что не огнем - взъерошив шерсть на ногах хоббита. Лекарь вздрогнул, но продолжил осмотр. Он отогнул крыло и прищелкнул языком от огорчения. Тело дракона покрывала броня из крупных, с ладонь хоббита чешуй. Но незащищенное мягкое брюхо было исполосовано длинными ранами. Джон принюхался. Он не уловил запаха гноя и разлагающейся плоти. Напротив, пах дракон исключительно приятно - какими-то цветами. Уотсону доводилось лечить людей, гномов, эльфов и даже пленных орков. Но про драконов он не знал почти ничего, кроме того, что они коварны и опасны. Они могли зачаровать взглядом, наложить заклятие. Их кровь была ядовита. Об этом Уотсон помнил твердо, поэтому еще перед входом в пещеру надел кожаные перчатки. От дракона тянуло жаром, как от раскаленной печки. И было непонятно, всегда ли дракон такой горячий или это последствие ранения. Джон сам не знал, ради чего он полез в пещеру. Но, найдя явно нуждающееся в помощи существо, он не мог так просто оставить его умирать. Даже если вскоре сюда заявится стая огромных драконов, Джон не сбежит, пока не сделает все, что в его силах, чтобы облегчить страдания раненого. "В какой бы дом я ни вошел, я войду туда для пользы больного, будучи далёк от всякого намеренного, неправедного и пагубного," - гласит Клятва Целителя. Хотя Джон и не произносил ее со дня окончания школы, она руководила всеми его поступками. Даже если твой пациент создание Тьмы. Джон быстро выбрался обратно из пещеры, нарубил молодых гибких веток и на скорую руку сплел из них шалаш. Достал из сумки, с которой никогда не расставался, моток шелковых ниток и несколько игл. Пожалуй, они были тонковаты для драконьей кожи. Но поблизости не было кузнеца, способного выковать подходящий инструмент. Зато в любой момент могли заявиться грозные родичи раненого. Джон развел костер и прокалил иглы в огне. В последний момент он передумал и вместо хирургических взял сапожные. Затем лекарь приступил ко второй части своего плана. Он перенес пациента из его убежища в свою импровизированную операционную. Дракон был на удивление легок - даже легче, чем человек его роста. Вероятно, у него были полые кости, как у птиц. Вскипятив воду и тщательно вымыв руки с мылом, Джон без промедления перешел к выполнению самой сложной части плана – к операции. Оперировать приходилось стоя на коленях, без помощника, но Уотсон, как всегда, справился блестяще. Не зря его пациенты в один голос утверждали, что рука у маленького целителя такая легкая, что и обезболивающего не нужно. Все раны были на удивление чистыми. Самые глубокие Джон зашил, а мелкие заклеил специальным клеем. На секунду он засомневался: клей варили по эльфийским рецептам, возможно, на детище Моргота он мог подействовать неблаготворно. Но все прошло как надо. Клей моментально стянул края порезов - дракон даже не вздрогнул. Как обычно во время операций, Джон не следил за временем, но судя по солнцу, склоняющемуся к закату, прошло несколько часов. Весьма довольный собой Уотсон отправился к ручью, чтобы помыться и поменять одежду. Лекарь плескался довольно долго: он изрядно взмок от усилий и драконьего жара, хотя в лощине было весьма прохладно. Тихо насвистывая, вернулся к шалашу… и нашел его пустым. Пациент исчез. Часть третья Джон присел и провел рукой по примятой телом дракона траве. Несколько капель крови обычного красного цвета, обрывки нитей, мутная лужица загустевшего клея – вот и все, что осталось от необычного пациента. И еще след, словно дракон уполз или его утащили волоком. Джон покачал головой. То, что кровь дракона, именно этого дракона, не разъедает кожу, он понял еще во время операции. Возможно, дракон был слишком юн и не слишком ядовит. Или принадлежал к особому виду, или был мутантом, или возможности драконов были преувеличены, или они утратили такие способности со временем – все это Уотсон собирался выяснить у самого больного. Но тот исчез, и вопросы остались без ответов, разжигая любопытство хоббита. Если не драконья, то чья кровь прожгла камни на поляне? Много ли в окрестностях его сородичей? Сколько вообще драконов ныне обитает в Средиземье и как им удавалось скрываться целую Эпоху? Джон подозревал, что если даже драконы и снизойдут до общения с ним, то после этого попытаются его убить. Но капитан Джон Хэмиш Уотсон привык бывать в смертельно опасных ситуациях, и это ему нравилось. Хоббит сбросил ботинки. Он не ступал босыми ногами по траве с тех пор, как завербовался. Ботинки являлись частью формы, а Джон был слишком дисциплинирован, да и не походишь много босиком в пустыне. Это было восхитительно – вновь ощутить всей ступней землю. Джон начал двигаться гораздо быстрее, словно вместе с обувью скинул пару десятков лет и все свои болячки. Хоббит вдруг сообразил, что, когда спускался по склону обрыва, где-то обронил свой посох и даже не заметил. Тихо рассмеявшись, Джон пробежался по поляне, пристально вглядываясь в след, очень похожий на змеиный, только огромный. Четкие пятипалые отпечатки по бокам говорили о том, что дракон, скорее всего, уполз сам в свою пещеру. Джон расчехлил самострел, зарядил болтом и начал подкрадываться к уже знакомому входу. Но его остановило яростное шипение, и гигантская тень колыхнулась навстречу. Джон проворно отпрыгнул за камень, готовясь в любой момент спустить пружину самострела. Пожалуй, все же это было не шипение, а треск трущихся друг о друга чешуек - Джону доводилось встречать песчаных гадюк. Только на сей раз противник был покрупнее самой большой змеи. - Успокойся, я пришел в поисках сокровищ! - прокричал лекарь. Треск и шипение прекратились. - Мои сокровища не имеют материальной оболочки и представляют ценность только для меня. Убирайся! – донеслось из темноты. Джон поразился, что его некрупный пациент обладает таким внушительным баритоном. Возможно, это его отец? Или мать? - Я немедленно оставлю вас в покое, если мне будут предоставлены доказательства того, что обитателю этой пещеры ничего не грозит. - Это пещера принадлежит мне! - Вы там один? - Так я тебе и сказал! - Рядом с вами нет дракона с лиловой чешуей и черной гривой? - Нет. - И не было? - Ты неправильно задаешь вопрос, смертный. Рядом нет. Это я обладаю описанными тобой приметами. - Тогда последний вопрос на сегодня: болит? - Что? - Раны на мор… на голове и на брю… животе? - Нет у меня никаких ран! – проревел в ответ дракон. Джон ожидал клуб дыма или струю огня и покрепче вжался в скалу, чтобы его ненароком не зацепило. Но, кроме вопля, из пещеры не вырывалось ничего. Тишина повисла надолго. Неподалеку журчал ручей. Звенел сбруей пони, ища траву посочнее, шелестел ветер в кроне деревьев. Дикие кролики скакали меж камней, где-то в вышине перекликались птицы. И только из пещеры не доносилось ни звука. Помятуя о том, как Смог в свое время чуть не погубил отряд Торина, атаковав с неожиданной стороны, Джон зорко глядел по сторонам. Дракон, если это был действительно тот раненый дракончик, не мог напасть сверху из-за своих поврежденных крыльев. Но он мог неслышно проползти по камням, вылезти из замаскированного лаза. Он мог… Кто знает, на что способны эти твари! После общения с ними мало кто выживал. И все же Джон не собирался покидать своего пациента, не убедившись, что лечение пошло тому на пользу. - Эй, вы в порядке? – наконец не выдержал хоббит. - Я всегда в порядке! - Рад за вас. Я вас покидаю… - И побыстрее! - … но еще вернусь. На это заявление ответа не последовало. Выждав еще пару минут, Джон отлепился от скалы и короткими перебежками, держась в тени, вернулся к своему пони. Идя вдоль ручья, они вышли к небольшому озерцу, на берегах которого росли плакучие ивы. Вид был до того умиротворяющий и так походил на Хоббитанию, что Уотсон невольно растрогался, но бдительности не потерял. Он сплел еще один шалаш, замаскировав так, что его не было видно с воздуха, да и вблизи тоже, пока носом не упрешься. В озере оказалось полно форели. Хоббит живо соорудил себе удочку из ветки и веревки. Из булавки и подобранного перышка сделал блесну и уже через полчаса его улов пекся на углях. Джон нашел малиновый куст и заварил себе чаю. Поужинав, весьма довольный собой хоббит завалился спать, положив под левую руку меч, а в изголовье самострел. Он пробудился посреди ночи. Ему показалось, что кто-то смотрит на него сквозь ветви шалаша. Не открывая глаз, Джон, словно двигаясь во сне, острожным движением завел руку в изголовье. Схватил самострел за приклад и резко перекатился под стену шалаша, стремительно поднырнул под нижнюю ветвь. Распрямился, упираясь одним коленом в землю и прижимая приклад к плечу. Никого. Только стремительно бегущие по небу облака и тени, стелющиеся по земле в свете полной луны. Уотсон решил не возвращаться в свое укрытие и бросил спальник рядом с еще тлеющими углями костра. Хоббиту страшно хотелось курить, но слишком остро пахло проклюнувшимися из почек листьями, чистой водой, мокрыми камнями и прогревшейся за день землей, чтобы дымить здесь трубкой. Лежа на спине, Джон разглядывал полузабытые созвездия, которые на Востоке выглядели совсем иначе. Кажется, над Хоббитанией рисунок звезд тоже несколько иной, но все связанное с родным домом в памяти Джона давно подернулось легкой дымкой. Почти треть жизни он провел вдали от Хоббитании, которая стала для него надписью на карте, пометкой о месте рождения в официальных документах, набором цифр на солдатском жетоне. Уотсона разбудил птичий гомон. Ополоснув лицо в ручье, он раздул костер, заварил кофе, к которому пристрастился еще во времена учебы, а в армии привычка стала жизненной необходимостью. Настрогав колышки и связав их шнурками из ботинок, Джон соорудил простейшие силки и поставил их у запримеченного накануне гнезда, а сам отправился навестить пациента. Пещеру заливал солнечный свет, а сам хозяин лежал с закрытыми глазами недалеко от входа, положив морду на скрещенные лапы. Хотя Джон уже провел наедине с драконом несколько напряженных часов, любоваться своим пациентом тогда было некогда, а сейчас, невольно затаив дыхание, он разглядывал ящера. Его сильное тело и мощные лапы. Солнечный луч играл в мелких чешуйках над надбровными дугами, отражаясь малиновыми искрами от стен. Темная грива кудрявилась по хребту почти до самого тонкого гибкого хвоста, свернутого кольцом. В отличие от вчерашнего дня дракон лежал тихо и недвижно. Не сообразив, как можно проверить пульс через толщу брони, Джон подкрался к самой морде и приподнял веко. Глаз казался мутным и безжизненным, но тут тонкая перепонка разомкнулась, и на лекаря глянул в упор огромный круглый зрачок. "Вот и все", - промелькнуло в голове у отважного хоббита. Дракон сейчас зачарует, проклянёт и сожрет. Глядя прямо в черную дыру зрачка, Джон произнёс своим самым дружелюбным тоном, словно обращался не к опасному существу, а больному ребенку: - С добрым утром. Как спалось? - Я и сейчас сплю, - дракон разинул пасть и зевнул. Уотсон заинтересованно посмотрел на клацнувшие зубы. - Когда проснетесь, не соблаговолите со мной позавтракать? - Ты хочешь сказать: "Позавтракать мной и моим пони"? - Сомневаюсь, что мы придемся вам по вкусу. - Да, ты выглядишь не слишком упитанным, но вот твой пони! – Дракон демонстративно облизнулся. Джон скрестил руки на груди и едва заметно улыбнулся. Ящер уловил усмешку и насторожился. Его хвост, развернувшись, поднялся над спиной, как у скорпиона. Таким хвостом вполне можно было сбить с ног и более рослого противника, чем хоббит. Да и когти не стоило упускать из виду. Угрожающие, острые, они находились в опасной близости от маленьких мохнатых ног. Но лекарь лишь склонил голову к плечу, не отступив ни на шаг. - Полагаю, вам больше придутся по вкусу молодые древесные побеги… или цветы? Они как раз сейчас распускаются навстречу восходящему солнцу. - Ты обратил внимание на строение моей челюсти? – удивился дракон. Джон кивнул. - Вероятно, только сейчас, иначе ты бы изначально подходил смелее. И все же ты наблюдателен. Владеешь оружием, имеешь представление об анатомии животных, но не охотник – у тебя меч, - внезапно зачастил дракон. – Впрочем, самострел у тебя тоже есть. Двигаешься, как боец, привыкший к экстремальной обстановке, и быстро принимаешь решения. Следопыт? Не исключено, но слишком дружелюбен. Уверен в себе. Сапер? На руках нет ожогов. Пожалуй, в этом все же была какая-то магия – Джон слушал, открыв рот от изумления. - Твоя рубашка пропиталась запахом снадобий. Дракон потянул носом, принюхиваясь: - Ты врачеватель, причем военный. Но из армии ты ушел, причем совсем недавно, а раньше служил на Востоке. Так загореть можно и в здешних краях, но на лице отметины царапин от песка, кожа огрубевшая – пару раз тебя накрывали песчаные бури. Клетчатый платок повязан вокруг шеи, но это не дань моде, а необходимость оберегать голову от солнца и песка. Возможно, как лекарь, ты тесно общался с местным населением и перенял их привычки. – Дракон закончил свою скороговорку, глядя прямо в лицо зачарованному хоббиту. Глаза у него оказались светлые и не по-звериному переполненными эмоциями. - Вот так просто, взглянув на мои руки и одежду, ты прочитал историю моей жизни? – Поразился Джон. Дракон самодовольно покачал хвостом из стороны в сторону. - Вы, смертные, смотрите, но не хотите увидеть. Разумеется, вы состоите из привычек. Я их вижу так же четко, как ты мою чешую. Ты куришь "Долгий лист", любишь взбодриться с помощью кофе… - Запах? - И не только. К штанине у тебя прилип комочек табачного пепла – я различаю 240 видов табачного пепла. И посмотри на свой правый рукав. Джон послушно глянул и обнаружил на рукаве свежее кофейное пятно. - Какое твое второе имя? Я знаю, что тебя зовут Джон Уотсон, но что обозначает "Хэйч"? – Неожиданно спросил дракон. - Хэмиш, Джон Хэмиш Уотсон к вашим услугам, - хоббит уж и не помнил, когда подобным образом так представлялся, но тут был особый случай. – Но откуда?.. Дракон указал кончиком хвоста в сторону выхода из пещеры. - Когда вчера я очнулся, то увидел рядом с собой дорожный мешок. На нем было вышито имя. Кстати, твои путы я разорвал очень легко! - Я связывал тебя чтобы ты не ударил меня лапой, когда я зашивал тебя, а не пытаясь удержать насильно. Дракон вскочил на все четыре лапы: - Ты зашил их?! Он попытался развернуть крылья, но те бессильно повисли изодранными лоскутами. Взгляд дракона мгновенно потух, глаза снова затянула пленка, и ящер обессилено рухнул на пол, прикрываясь остатками крыльев. Джон, сам того не замечая, подошел совсем близко к своему подопечному и почти протянул руку, чтобы погладить по лобастой голове. - Я постараюсь тебе помочь, обещаю! Но зверь отвернулся, сворачиваясь огромным клубком. - Уходи, ты мешаешь мне думать. Часть четвертая Джон понял, что настал тот момент, когда пациента лучше оставить наедине со своими переживаниями. Об этом ему подсказывали его профессиональная интуиция и собственный недавний опыт, когда он долго и болезненно оправлялся от ранения отравленной стрелой. Хоббит тихонько вышел из пещеры и отправился проверять силки. В них попалась парочка перепелов. Самец оказался из драчливых: он отважно атаковал руку Джона, и хоббит с сожалением свернул ему шею. В отличие от дракона Уотсону для поддержания сил требовалось мясо. Но двух перепелок было недостаточно, и Джон отправился на поиски гарнира. Пройдя вдоль ручья, он вышел к мелкому озерцу, где накопал корневищ кувшинок. Жаль, что для цветения было еще слишком рано и холодно. Может дракон и не отказался бы угоститься пряно пахнувшим букетом. Зато среди камней хоббит нашел заросли чабреца и собрал созревшие коробочки кунжута. Из семян можно было испечь лепешки или использовать как приправу. Суп вышел на славу – наваристый и пахучий, хоббит с увлечением выхлебал весь котелок. Сыто вздохнув и облизав напоследок ложку, Джон привалился спиной к большому камню и раскурил трубочку. Ему было удивительно хорошо и спокойно. Он так и задремал с трубкой в зубах и проснулся ближе к полудню, когда солнце, поднявшееся почти в самый зенит, начало припекать макушку. Беззлобно ругнувшись, хоббит поднялся на ноги, разминаясь. Пони, пасшийся неподалеку, укоризненно заржал, напоминая о себе. Джон решил его помыть, расчесать гриву и хвост, и осмотреть копыта. За время путешествия конек изрядно запылился и нахватал колючек. Хоббит сплел из травы мочалку и накопал отличной белой глины в ложе ручья. Выбрал из нее камешки и хорошенько растер влажный комок в ладонях. Сначала пони дал себя намылить, но потом вдруг вырвался и пустился вскачь, играя как жеребенок, смешно вскидывая задние ноги и помахивая хвостом. В поднятых им брызгах над ручьем повисла крошечная радуга. Хоббит, смеясь, сел в поток, погрузившись почти по уши. Бегущая вода вместе с грязью смывала с него все тревоги и заботы. Когда тени удлинились, а солнце начало склоняться к горизонту, Джон нарвал травы вперемешку с мелкими звездчатыми белыми цветами, используя последнюю чистую рубашку как мешок. Набрал чистой воды в котелок и отправился к пациенту. Дракон лежал все в той же позе, отгородившись от всего мира. - Сударь, я принес Вам попить и поесть. - Я не нуждаюсь в пище. - Всякое живое существо должно поддерживать свои силы, особенно во время болезни. - Я не болен и ел две недели назад, этого достаточно! Джон не стал спорить. Он ничего не знал о метаболизме драконов, тем более, травоядных. Но все животные, даже пустынные ящерицы нуждаются в воде. Поэтому лекарь, молча, поставил перед драконом свой котелок. Не открывая глаз, ящер опустил в него морду и быстро втянул в себя всю воду, опустошив до дна. Джон подхватил котелок и собрался уходить, но его остановила неожиданная просьба. - Останься. Мне скучно. Расскажи мне что-нибудь, чего я не знаю. Врачеватель на секунду замер, потом почесал в затылке, собираясь с мыслями. О, ему было, что рассказать благодарному слушателю. Иногда, попадая в какую-либо весьма неприятную переделку, он говорил себе: "Из этого можно состряпать отличную историю". Он представлял себя напротив уютного камелька в окружении хоббитят. Они сидят на полу, раскрыв рот, с блестящими от восторга глазами, а он неспешно повествует им о поющих в ночах скалах, о соленых озерах с лазурной водой, где можно плавать без опаски и невозможно утонуть. О двугорбом звере камале, что может пересечь пустыню без воды, а потом разом осушить колодец. И о том, что стоит пролиться дождю, пустыня преображается. Из семян, дремлющих годами в иссушенной земле, проклевываются ростки, за ночь поднимается трава, и распускаются цветы. Пересохшие русла рек наполняются водой, и дети кочевников плещутся вволю в водопадах. Это были бы отличные байки для хоббитов, но дракону Джон решил рассказать иную историю. - Однажды мне довелось пересечь горную гряду, отделяющую каменную пустыню от цветущей долины. Мы уже спускались с ледника, когда в нас полетели стрелы. Кроме меня в отряде было еще два офицера. Эльфа убили первым. Я слышал, как его лишенное жизни тело долго катилось вниз по склону. Потом человек уткнулся лицом в валун. - Тогда-то тебя и ранили в плечо? – Дракон поднял морду и глянул светлым прозрачным глазом. - Да, но откуда ты… - Я просто предположил, что это случилось именно тогда. Ты левша и все же твоя левая рука действует хуже правой. Иногда ты непроизвольно дотрагиваешься до плеча – значит, рана недавняя и, скорее всего, плохо залеченная. - После твоих объяснений все кажется очевидным, но твоя логика не может не вызывать восхищения! - Разумеется, она была отточена годами долгих наблюдений и размышлений над ними. Я называю это дедукцией. Хотя мой брат утверждает, что это абдукция. - О, так все драконы любят предаваться размышлениям? – С почтением спросил хоббит. - Нет, только я и иногда мой брат. Я, вообще, особенный. Уникальный! - И скромный! - Ты в курсе, что сказал это вслух? - С каким-то странным интересом уточнил дракон. - В самом деле? - Невольно смутился Джон, а сам подумал: "интересно, умеют ли драконы читать мысли?" - Не умеют, но ты слишком громко думаешь. – Человек после такой реплики улыбнулся бы, а дракон широко распахнул пасть. - Итак, тебя подобрали кочевники… - Потрясающе! Что на этот раз послужило тебе подсказкой? - Твой платок, привычка носить с собой финджан для варки кофе, некоторые обороты речи, это не просто армейские привычки, ты явно жил среди кочевников. - Ты абсолютно прав. Я ничего не успел предпринять – меня подстрелили вслед за человеком. Стрела была отравленной, вскоре я потерял сознание. Очнулся я в окружении мертвецов. Они все были там, кроме Румиля и Себастиана, которые погибли первыми. Румиль упал в пропасть, а Себастиан то ли сорвался за ним, то ли его потом сбросили. Нападавшие забрали одежду и оружие. С нас сняли все, даже солдатские жетоны. Когда я пришел в себя, падальщики уже приступили к своей мрачной трапезе. Одна из этих мерзких птиц ткнула мне клювом прямо в рану. Отчаянье придало мне сил, и я смог отогнать грифов от себя и тел своих павших товарищей. Я хотел похоронить мертвых, но моя левая рука не двигалась, я не мог даже нору себе вырыть, не то чтобы братскую могилу. У меня был выбор: либо изжариваться на месте в компании падальщиков, либо попытаться добраться до одного из наших укреплений. Я предпочел второе. Я уже не помню, как спустился со склона. Казалось, жар раскаленных камней прожигает меня до костей. И я стал вспоминать прохладу горных вершин, где был всего несколько часов назад. Я представлял, что катаюсь в снегу, грызу лед. Но фантазии не помогали, и все, что мне оставалось - молить Ульмо привести меня к мутной луже. И произошло чудо! - Неужели? – скептически спросил ящер. Но Джон продолжал, погрузившись в воспоминания: - Туча закрыла солнце и пролилась дождем. Это продолжалось не долее минуты. Земля не сразу впитала влагу, и я успел напиться. Вода придала мне сил, и я поднялся на ноги. - Это тебя и спасло - кочевники поняли, что ты не зверь, - утвердительно сказал дракон.   Джон с силой провел рукой по лицу, словно пытаясь стереть воспоминание о том, как стоял обнаженный с коркой из засохшей грязи на лице, с волдырями солнечных ожогов по всему телу, с повисшей плетью левой рукой. Над ним кружились жирные черные мухи, норовясь присосаться к воспаленной ране. Голова кружилась, ноги дрожали, но все же он умудрился выпрямиться и разлепить распухшие веки. Но лишь для того, чтобы увидеть за натянутой тетивой прищуренные оценивающие глаза. - Полагаю, ты провел у кочевников не меньше года, - напомнил о себе хозяин пещеры. Джон кивнул, уже принимая проницательность дракона как должное. - Ты выжил после их лечения. Губы Джона тронула слабая улыбка: - Не напоминай. Это было ужасно. Камали… Для кочевников они все. Кочевники едят их мясо, пьют молоко, согреваются их шкурами, моются в их моче, топят очаги сухим навозом. Только курить они предпочитают хашиш. А вот мне достались кишки камаля. - Лекаря могут смутить внутренности теплокровного животного? - Меня в них заворачивали. Когда они проделали это в первый раз, сначала обложив листьями мяты, мелиссы, базилика и еще какими-то неизвестными мне травами, я решил, что повстречался с каннибалами. Тем боле, что рядом булькал огромный котел. Но в нем варили рис с мясом камаля, разумеется. Три дня я прел в темноте, обмотанный кишками и приправами, абсолютно готовый к употреблению. Когда меня вытащили, оказалось, что рана очистилась и затянулась, солнечные ожоги сошли. Рука болит до сих пор, но она осталась при мне. - Чем же ты занимался этот год? - Десять месяцев, - уточнил Джон. – О, много чем. Пас коз – они разводят их на продажу. Чистил песком посуду, латал полотнища шатров – тут мне очень пригодились навыки хирурга, не зря на курсе мои швы считались лучшими. Присматривал за детьми, перетирал зерна, пек лепешки. - Ты выучил их язык или они понимают Всеобщее наречие? - От Всеобщего у них в языке всего пара слов: "Солнце", "Луна", "отец", "мать", "хлеб", "вода". Их наречие мне выучить не удавалось, приходилось объясняться жестами. Дракон поднял голову и вытянул шею в сторону, сразу удлинившись почти на полфута. - Хоббит не смог выучить чужой язык? Ты не похож на самого бестолкового представителя своего племени. Хоббиты любопытны и быстро обучаемы, тем более в экстремальных ситуациях. - Ты так хорошо осведомлен о хоббитах! Ты… ты читал про путешествие Бильбо? - И все остальное тоже, - проворчал дракон. - Противника надо знать! Джон усилием воли подавил желание отодвинуться подальше от ящера. А дракон продолжал, как ни в чем не бывало. - Ты поступил разумно, выучив их наречие и скрыв это. Судя по работе, которую ты выполнял, они держали тебя за подростка, но не за взрослого мужчину и солдата. Это тактика оправдала себя? - Да. Однажды в племя пожаловали всадники, из тех, кто противостоял Гондору. Хорошо, что моя одежда скрывала мои ноги и голову. Так что я почти не отличался от детей кочевников, среди которых встречались светлоглазые. Я умудрился подслушать, беседу гостей с вождем. Первые новости почти за год! Оказывается, в тот момент племя кочевало неподалеку от одного из наших укреплений. К счастью, в тот вечер обо мне речи не зашло. Иначе, меня могли быстро раскусить. В гондорской армии служит достаточно хоббитов, и наша преданность Короне известна. - И ты решил бежать не мешкая. - Ты, как всегда, ухватил самую суть. Мне не удалось украсть достаточно еды и воды, а мое путешествие растянулось почти на неделю, но все же я был неплохо снаряжен. У меня была кошма из шерсти камаля, которая служила мне по ночам плащом. Днем я растягивал ее между камнями и кустами, прячась от солнца. Мне посчастливилось стащить в одном из шатров несколько рубах. Я обрезал им подол, надел одну на другую и они отлично поддерживали терморегуляцию. Вот только камаля мне не удалось увести. Попытайся я вывести одного из них из стойла, они бы подняли страшный шум. Орут они на редкость противно. - И один из них в тебя плюнул. Джон вытаращил глаза, а дракон самодовольно пояснил: - Ты дотронулся до щеки, и на лице у тебя было написано отвращение. - Ничего, я добрался до своих без помощи этих мерзких животных. Хотя к концу пути я порядочно высох и еле передвигал ноги. К счастью, мне не пришлось убеждать дозорных открыть мне ворота. Меня приняли за ребенка кочевников, отставшего от каравана, и выбежали навстречу. Было невыразимо приятно вновь увидеть лица, не скрытые до глаз бородой. Солдаты пришли в замешательство, когда разящий дымом костра подросток с волосами полными паразитов представился капитаном гондорской армии. Разбирательство заняло некоторое время. Оказывается, наш отряд числился пропавшим без вести. Часть пятая - Интересно, - льдистые глаза дракона скользнули по лицу хоббита, а потом уставились поверх его головы в какую-то точку на стене. Джон, с трудом возвращаясь из своих воспоминаний о смертоносной каменной пустыне, непонимающе посмотрел на своего собеседника. - Это превосходная загадка, и я с удовольствием разрешу ее, - продолжал ящер. - Загадка? - Разумеется, - дракон нетерпеливо повел хвостом из стороны в сторону. - Я вычислю тех, по чьей вине ты потерял боевых товарищей и попал в плен. Это будет моей платой за твои профессиональные услуги. Я потрачу на тебя самое дорогое, чем владею - мое время и мою дедукцию. - Тебе тоже кажется, что здесь идет речь о предательстве? Но у меня нет доказательств - я отключился в самом начале боя и мало что видел. - Доказательства есть всегда, и я их найду. В течение столетий я оттачивал свой ум длительными наблюдениями. Из всего нашего племени только мой брат превосходит меня по интеллекту, но он политик, а не ученый. Джон представил себе целое государство где-то в тайных, недоступных людям землях, населенное только драконами, и пробормотал: - Это просто поразительно. - Да, я такой. Привыкай. - Есть, сэр! – По-военному четко отозвался Уотсон и ухмыльнулся. - Можешь звать меня Шерлоком. Впоследствии именно этот разговор Джон посчитал переломным в их отношениях. Дракон без долгих уговоров согласился покинуть свое убежище. На сей раз он не вскочил, а словно перетек. Мгновение назад он лежал на полу, а потом как-то сразу оказался у входа в пещеру, широко распахнув глаза и трогая лапой пронизанный солнцем воздух. Двигался он по-кошачьи грациозно и неслышно, изумление было написано на его морде. - Весна... - Выдохнул дракон и прыгнул. На какое-то мгновение Джон решил, что Шерлок, забыв об увечьях, сейчас расправит крылья и попытается взлететь. Но он мягко приземлился на поляне, наклонил голову, принюхался, покопался в земле когтем и вытащил из земли длинный корешок. К тому времени, когда лекарь пересек поляну, между лап дракона скопилась порядочная куча разнообразных растений. Шерлок с неохотным видом дожевывал корень дикого укропа. - Вообще-то, во время своих исследований, я предпочитаю не тратить калории на поиски и переваривание пищи. Но ты ведь не отстанешь от меня, пока я не поем? - Не отстану, - весело подтвердил Джон. - Ох уж эти целители, - из ноздрей вырвался клуб белесого дыма. Хоббит восторженно хлопнул в ладоши. - Все-таки огнедышащий! Дракон приоткрыл пасть, и меж его зубов заплясали едва видимые на солнце тонкие языки пламени. Впечатление портил стебелек, свисавший изо рта, но Джон благоразумно решил умолчать об этом и лишь присвистывал в восхищении, любуясь драконом. Солнечные лучи высекали из чешуи лиловые и красные искры, черная кудрявая грива блестела как скол антрацита. Дракон захлопнул пасть, повел серым глазом в сторону хоббита и, шествуя как наследный принц в своей вотчине, отправился к ручью. Сильные лапы легко несли длинное тело. В каждом движении ощущалась скрытая мощь и осознание собственного достоинства, даже превосходства над всем миром, сейчас ограниченным скалами, звонким ручьем, зеленой поляной и парой деревьев. Уотсон, прекрасно уловил, перед кем красовался дракон. Уж конечно не перед любопытными пичугами, пересвистывающими между собой в ивовых ветвях. Посмеиваясь про себя, хоббит достал трубочку. Неспешно набил ее и подумал, что в ближайшее время не будет проблем с разжиганием огня. Лекарь поискал взглядом своего крылатого пациента. Ни на поляне, ни в воде дракона видно не было. Джон поднялся на ноги. Он засунул трубку в нагрудный карман и зашел в ручей, вглядываясь в воду, взбаламученную его большими ступнями. Стая мелких рыбешек засновала между поднятыми течением шерстинками на его ногах, приняв их за водоросли. Внезапно он почувствовал сильный толчок под коленки. Хоббит взмахнул руками, пытаясь удержать равновесие, но следующий удар сбил его с ног. Джон упал лицом вниз, в нос и уши хлынула вода, а в загривок вцепились острые зубы. Его прижали ко дну, не давая вынырнуть. Колени разъезжались на скользком глинистом дне, Джон скреб пальцами, безуспешно пытаясь найти опору и сбросить неведомого врага. Он ничего не видел в мутной воде, в ушах звенело - остатки кислорода неумолимо покидали легкие. Но неожиданно противник отпустил его. Джон смог вынырнуть. Покачиваясь, он встал на ноги, сделал пару шагов к мелководью, но тут же опять упал на четвереньки, отплевываясь и тряся головой. Дракон сидел на берегу чуть выше по течению и, склонив голову к правому плечу, наблюдал за хоббитом.- Что это было? – Хрипло спросил Уотсон, на карачках выползая на твердую землю. Как никогда он понимал сородичей, опасающихся текущей воды. - Я пытался смоделировать поведение мужских особей твоего вида. Но видимо учел не все факторы. Ты испытал негативные ощущения? - Еще бы! Я чуть не утоп! - Я должен был предотвратить попадание жидкости в твои дыхательные пути… - Шерлок! Ты проводил на мне исследование? - Нет. Согласно классической литературе, разумным двуногим, так же как и условно разумным, свойственны ритуалы, определяющие положение индивида в сообществе. Не смотря на негативные последствия для организма, вплоть до летального, подобные ритуалы необычайно популярны и влияют на дальнейшие взаимоотношения участников. - О чем ты, Шерлок? – Спросил окончательно сбитый с толку Джон. - Совместное курение Nicotina, столь распространенное в Хоббитании – это коллективное отравление алкалоидами. Ваши обильные застолья с употреблением спиртосодержащих напитков и жирной пищи, приводят к необратимым повреждениям внутренних органов. - Мы просто любим покурить, выпить и закусить в хорошей компании! - Вы не привыкли анализировать. - Хорошо, пусть так. Ну и какой ритуал ты хотел воспроизвести сейчас? Надеюсь, это не брачные игры? Дракон воспринял его шутку предельно серьезно и разразился очередной тирадой: - Разумеется, нет. Я хочу сразу прояснить свою позицию: вне зависимости от того, что продолжительность жизни дракона ограничена только существованием данной планетарной системы, то есть почти бесконечна в понимании смертных, я предпочитаю не тратить свое время на поиск сексуального партнера. Хоббит молчал некоторое время, пытаясь продраться сквозь дебри слов к смыслу. Он давно отвык от такого академического стиля речи. - Понятно. Значит, мы оба одиноки. Дракон оценивающе оглядел хоббита. - Я польщен твоим предложением, Джон, но вынужден его отклонить. У нас разное строение органов размножение и мы оба самцы. Хотя самки моего вида меня тоже не интересуют.   Шерлок признался, что напав на Джона, пытался сымитировать дружескую потасовку, "Ведь это так типично для половозрелых мужских особей". Дракон все рвался повторить попытку, хоббит с трудом его отговорил и предложил обойтись беседой за трубочкой табака. Аккуратно разложив на прогретых за утро камнях армейские штаны и рубашку, Джон собрался сходить за новой порцией махорки, взамен подмоченной во время неожиданного купания. Но тут над его плечом пронесся теплый порыв ветра, от одежды повалил пар. Дракон дохнул еще раз, прямо на трубку. И еще, а потом искоркой поджег уже сухой табак. Джон взял свою трубку и затянулся. Вкус, конечно, был немного подпорчен, но хоббит, давно привыкший обходиться казенной махоркой, курил с удовольствием. Ящер, положив голову на вытянутые лапы, наблюдал за ним сквозь полуприкрытые веки. - А теперь моя очередь! – Внезапно заявил он. - Не боишься отравиться алкалоидами? - Нет, мой организм устойчив к большинству ядов, опасных для представителей твоей расы. Из проверенных источников известно о том, что табакокурение способствует концентрации внимания у высокоорганизованных существ подобных мне. В частности об этом упоминал такой известный исследователь Срединных Земель как Олорин, которого твои сородичи называли... - Гэндальфом. - Абсолютно верно. - А ты с Гэндальфом одной породы? Разве драконов создал не отступник Моргот? - Что же творится в ваших мозгах, если такой вопрос задает выпускник медицинской академии! Черный Вала утратил возможность создания живых существ. Он мог только искажать. Энтов он превратил в троллей, эльфов – в орков. - У нас не было углубленного курса метафизики. Зато одной анатомии восемь семестров. – Обиделся за родную академию хоббит. - Тебя отлично выучили лекарскому делу, Джон. - Неожиданно расщедрился на комплимент Шерлок. - Я знаю, - с достоинством ответил лекарь, натягивая одежду, впитавшую запахи речной воды, прогретых солнцем камней и цветочного аромата Шерлока. Одеваясь, хоббит размышлял о том, что существа, известные как майар, меняли свои обличия. Тот же Саурон мог быть прекрасен как эльф из-за Моря или ужасен как воплотившийся ночной кошмар. Если дракон и в самом деле из майар, то может ли он превратиться в кого-то более человекообразного? - Я давно прекратил эксперименты в этой области, это скучно, - ответил Шерлок на незаданный вопрос. И тут хоббита осенило. - Шерлок, я знаю, как тебе помочь! Но ящер категорически отверг план, предложенный Джоном, не объясняя причину. Шерлока вновь одолела хандра. Он удалился в свою пещеру и не выходил оттуда несколько дней. Но лекарь продолжал исправно приносить растения, собранные самим драконом и свежую воду. Раны Шерлока затянулись очень быстро, вот только сам он становился угрюмее день ото дня. Однажды Джона встретили жуткие звуки: дракон изогнул ветку наподобие лука, натянул на нее стащенные втихаря запасные тетивы самострела и немилосердно драл их когтями. У хоббита сразу началась головная боль, и он поспешно ретировался. Через три дня лекарь не выдержал. Принеся своему крылатому пациенту очередную охапку травы, он встал перед ним, уперев руки в боки. - Нам надо поговорить. Шерлок демонстративно потянулся к "инструменту". - Проблема? - Да! - Я могу молчать неделями или музицировать, но ты привыкнешь. - Я даже и не собираюсь! - У тебя нет выбора. Я тебя избрал. - В качестве кого? Но дракон, не отвечая, поднялся, приблизился к дальней от входа стене и тихо произнес фразу, в которой хоббит уловил слова на синдарине - старинном эльфийском наречии, которым ныне пользовались только книжники и ученые. По камню пробежались голубоватые сполохи и проступили очертания потайной двери примерно шести футов в вышину и пяти в ширину. - Настоящая магия! - Восторженно воскликнул Джон. - Гномский новодел. Мир наводнен подделками, - проворчал дракон. Хоббиту не понравилась такая категоричность. В гондорской армии было принято давать древние названия современным разработкам, имитирующим действия аналогичных артефактов. Приборы дальней связи "палантир", защитные ограждения вокруг секретных объектов "Пояс Мелиан", система раннего обнаружения противника "гондолинский меч", аварийные фонари "нолдорские лампы". Хоббитов вооружали мечами, унаследовавшими имя клинка Бильбо Бэггинса – "Жало". За открытыми воротами тянулся длинный и скучный туннель, похожий на обычный бункер. Глянув на вытянутое от разочарования лицо хоббита, дракон фыркнул. - Завитушки начнутся дальше. Пещера закончилась еще одной каменной дверью - поуже и пониже. Шерлок и ее растворил заклинанием. Джон много читал о гномских Чертогах, но ни одна книга не давала такого точного представления о высоких колоннах, покрытых сверху до низу затейливой резьбой. О широких полотнищах солнечного света, падающих сверху из прорубленных в потолке окон. О высеченных в мраморе фигурах величественных бородатых старцев с глазами из разноцветной смальты. Каменные гномы сурово взирали на пришельцев. - Это же кладбище, - понизил голос Джон, обводя взглядом ровные ряды надгробий. - Гробница, - поправил Шерлок. - Когда я обнаружил это место, здесь был только один живой гном, но при моем появлении его хватил удар. Жаль, я бы с удовольствием с ним пообщался. Скоро эта нация мастеров и философов исчезнет окончательно. Женщин среди них всегда было мало, а нынешние гномессы не торопятся вступать в брак и продолжать род. Пойдем, я покажу тебе истинные сокровища кхазад. Следующий Чертог оказался не таким мрачным, хотя менее обширным. Пол устилали мягкие ковры, а вдоль стен стояли застекленные деревянные шкафы, набитые книгами, свитками и глиняными табличками. - Это же библиотека! – С благоговением воскликнул хоббит, спеша к ближайшему шкафу, оказавшемуся запертым. Джон разочарованно вздохнул, оглядываясь в поисках какой-нибудь книги, не томящейся в плену и натыкаясь взглядом на недвижную фигуру в глубоком кресле. Хоббит едва сдержал изумленный возглас, и хотел было поклониться книгочею, но Шерлок остановил его: - Он тебе не ответит. Приглядевшись, хоббит понял, что перед ним мертвец, чей труп превратился в мумию в сухом воздухе библиотеки. - Представляю тебе Ори, сына Нори, последнего обитателя и летописца этих славных пещер. Он был очень интересной личностью, я с удовольствием болтаю с ним иногда. - Ты беседуешь с мертвым гномом? – С изумлением спросил лекарь. - Да, он отлично умеет слушать, чего не скажешь о живых кхазад. Те обычно норовили ткнуть в меня чем-нибудь острым. Но ты, Джон, гораздо лучший собеседник, чем Ори. Шерлок с хозяйским видом прошелся по библиотеке. - Я вижу, тебя интересуют книги? Можешь взять любую. Заклятия тут только против пыли, древоточцев и книжных червей. Джон попытался открыть один из шкафов, но у него не получилось, Шерлок наблюдал за ним, явно не собираясь ему подсказывать. - Да откройся ты! – Хоббит сердито дернул за ручку и створки распахнулась. - Браво, Джон! Ты подобрал нужное слово быстрее Гэндальфа у морийских врат. А ведь у того оно было написано под самым носом. Хоббит трясущимися руками листал тонкие твёрдые страницы гномской бумаги, разглядывая искусные гравюры. - Сокровище, моя прелесть, - бормотал ошалевший хоббит, прижимая к груди "Малый травник Эриадора и окрестных земель", подробнее которого не встречал даже в университетской библиотеке. - Можешь забрать их все, - щедро предложил дракон, точа когти об угол шкафа. - Ты считаешь себя законным владельцем всего этого добра? - Разумеется. За столько лет не нашлось других претендентов, да и кто посмеет спорить с драконом? – Надменно обронил Шерлок. Джон, погрузившись в изучение рукописи "О влиянии камней на настроение и аппетит", пробормотал: - Я воспользуюсь твоим любезным разрешением. О, я всегда подозревал, что камнями можно лечить! - Это всем известно. Гематит останавливает кровь, аквамарин лечит от похмелья, что для вас, смертных, всегда актуально. - Жаль, что ты не поделился со мной раньше. Это могло весьма ускорить процесс заживления. - Зачем? При моей естественной регенерации мне не требуются подобные ухищрения. Да и не стал бы я облеплять себя драгоценными камнями как этот олух Смог, рухнувший в озеро от тяжести своего самоцветного жилета. - Разве его не Бард-стрелок подбил? - Осторожно спросил Уотсон, которому, с одной стороны было неловко обсуждать такую тему с Шерлоком, а с другой страсть как хотелось узнать версию драконов о таком знаменитом событии. - Стрела нарушила равновесие и этот идиот упал. Неужели ты думаешь, что какой-то кусок дерева мог пробить драконью шкуру? - А что может пробить драконью шкуру? – Выпалил Джон, не подумав. Шерлок по-змеиному взметнул свою чешуйчатую шею, которая показалась хоббиту ужасно длинной. Нависнув над полуросликом и глядя ему в глаза немигающим взглядом, ящер прошипел: - Ты дейссствительно хочешшшь это сссзнать, маленький хобитссс? Джону стало немного не по себе, но он видывал вещи и пострашнее за свои шесть десятков лет. - Я зашивал тебя обычной сапожной иглой. - Ты не хотел нанести мне вред. А Бард, Турин и все прочие хотели уничтожить драконов. - На самом деле, меня интересует, как можно тебя вылечить, а не покалечить.   Шерлок вновь улегся на ковер, вытянув передние лапы и прикрыв кончиком хвоста нос. Джон отложил книги и сел рядом со своим драконом, положив руку на теплый бок. Ящер вздрогнул, но не отодвинулся. - Шерлок, кто напал на тебя? Ведь это не орлы? - мягко спросил врачеватель. - Ты очень прозорлив, Джон Хэмиш Уотсон. - Ты опасаешься этого противника и из-за него не хочешь отправиться со мной в Минас-Тирит? - Вот еще, я никого не боюсь! Но я дал слово не высовываться. - Кому? Кому ты дал слово, Шерлок? - Своему брату. - Он не может тебя защитить? - Я не нуждаюсь в его покровительстве. "В дела мудрецов нос не суй – голову потеряешь", - говаривал в давние времена самый знаменитый из хоббитов, запросто общавшийся с королями и волшебниками. Он также советовал держаться подальше от драконов, но Джон уже нарушил оба этих запрета. Впрочем, как и сам Бильбо Бэггинс. - Мне не понять тонкостей ваших семейных отношений, я только хочу тебе помочь. - Если хочешь мне помочь, почеши швы - зудят ужасно. - Я подразумевал другое, ну ладно. Лекарь провел пальцами между чешуйками, нащупывая швы. Шерлок растянулся во всю длину, упираясь хвостом в стену между шкафом и креслом, снеся гномий скелет. Дракон блаженно жмурился, почти мурлыча: - У тебя руки целителя. Кочевники - идиоты. Они не поняли, насколько ты ценен. Не будь ты хоббитом, я бы решил, что в тебе течет кровь эльфов. На несколько минут в библиотеке воцарилась почти полная тишина. Джон чесал Шерлоку голову и бока, а дракон тихо драл ковер когтями от удовольствия. Но постепенно взор Шерлока прояснился, исчезло мечтательное выражение. Он отодвинулся от хоббита с самым независимым видом и тут заметил разбросанные по ковру кости. - Кто это так старину Ори уронил? - Ты. - Не может быть. Я бы обратил внимание. Я... я увлекся экспериментом, точно. Я собрал достаточное количество данных для анализа реакции совершенного организма на тактильное воздействие гуманоидного существа. Спасибо, Джон. - Всегда к вашим услугам, сэр. Шерлок прошелся взад-вперед по библиотеке. - Ты хочешь забрать с собой часть книг? - Да, только мне их не унести за один раз. - Ерунда. Ты можешь уложить их в кожаные мешки. Выйди из этой двери, дойди до конца коридора – там будет развилка. Тебе направо, потом вниз по лестнице два пролета, вторая дверь слева. Не заблудишься? Джон согнул пальцы и пошевелил губами, запоминая. - Нет. - Превосходно. Я тут пока приберу. Гадая, как дракон занимается уборкой: привязав к хвосту метелку или вытряхивая ковер, держа его в зубах, - хоббит пересек коридор, спустился по лестнице и дошел до нужной двери. Джона не могло не восхищать трудолюбие и предусмотрительность гномов. Краски мозаичных панно на стенах не померкли, не пожелтел белый мрамор точеных перил, не осыпались фрески с потолка. В воздухе не ощущался запах плесени, пятна сырости не разъели шпалеры. Казалось, авторы и хозяева всего этого великолепия еще здесь. Но в коридорах стояла тишина, из-за дверей не слышалось перестука молотов, шума качаемых мехов, перезвона ювелирных молоточков, шелеста страниц и скрипа писчих перьев. Все говорило о том, что пещерный народ собирался жить здесь долгие годы, совершенствуясь в мастерстве, и передавать свои знания потомству. Не предвидя, что делиться своими навыками будет не с кем. На сей раз обошлось без заклинаний. За дверью царила тьма, и хоббит зажёг нолдорскую лампу, осветившую ряды пустых полок, деревянные болванки, схожие с портняжными, и множество глубоких сундуков с откинутыми крышками, в которых лежали промасленные шкуры и мешки. Джон сообразил, что он находится в оружейной. Только никакого оружия здесь не было и в помине. То ли гномы так и не начали его ковать, решив, что воевать не с кем, то ли все распродали по той же причине. Джон нашел несколько мешков, годных к переноске книг, аккуратно сложил их и закинул на плечо. Больше здесь ничего интересного не было, и он заглянул за другую дверь, за которой оказалась кузница. Хоббит обвел взглядом инструменты, развешенные на стенах и разложенные в ящиках. Все начищенные, в идеальном состоянии, из превосходной стали. Хоббита они порадовали гораздо больше, чем куски самородного золота такого же размера. Появись он в одной из окрестных деревень с самородком или драгоценным камнем, пусть даже необработанным, самые догадливые из местных жителей наверняка добрались бы до заброшенного гномского поселения. В лучшем случае они бы разграбили пещеры, а в худшем - разнесли все подчистую в поисках сокровищ. А вот инструменты можно продать не вызывая подозрений. Джон взял несколько щипцов и пару молотков, самых маленьких и легких, и положил их в один из мешков. Джон с усилием взвалил его на плечо, отозвавшееся застарелой болью. Уотсон потопал к лестнице, слегка припадая на ногу. Перед подъемом он присел на нижнюю ступеньку и перевел дух. Ему пришло в голову позвать на помощь Шерлока, но для этого все равно пришлось бы подниматься, и еще неизвестно, согласился бы дракон привязать груз к спине. Поразмыслив, хоббит решил обойтись собственными силами. Пыхтя, он добрался до библиотеки. Шерлок лежал на ковре, изучая большой фолиант. Уборка заключалась в том, что он собрал скелет Ори, запихнув кости в одежду, и водрузил летописца на кресло. - Ты задержался, - недовольно заметил дракон, осторожно подцепив и переворачивая когтем страницу. Джон сбросил глухо звякнувший мешок на пол. - Там было темно. - Ты мог воспользоваться одним из факелов, там целая связка стоит под дверью. - Я не заметил, у меня была своя лампа. - Ну и замечательно. Судя по твоему мешку, ты не ограничился оружейной. Зачем тебе это барахло? - За это "барахло" можно выручить приличные деньги. - Зачем тебе деньги? - Весьма неожиданный вопрос для дракона. Я куплю на них припасы, одежду для тебя, фургон и упряжь для пони. - Ты так и не оставил мысли переправить меня в Минас-Тирит? - Нет. Дракон захлопнул книгу и вскочил на все четыре лапы. - Ну, если ты настаиваешь... На втором уровне есть кладовые. Продовольствие, продукты - все необходимое. - Так что же ты молчал? - возопил хоббит, но дракон уже просочился мимо него в коридор, и Джону ничего не оставалось, как последовать за ним. Извиваясь своими длинным телом словно ящерица, дракон спустился по ступеням и проскользнул в боковой проход. Джон следовал за ним не отставая. Дракон уверенно толкнул первую же дверь. За ней оказался грот, судя по покатому своду, естественного происхождения. Особое очарование этому месту в глазах Джона придавало изрядное количество крутобоких бочонков и широкогорлых кувшинов красной глины. Уотсон проверил печати: масло, зерно и вино - все это стояло нетронутым десятки лет. Но самую большую радость хоббиту доставили бочонки с табаком гондорских сортов. Не таким душистым, как ширский, более горьковатым на вкус, но все же это был превосходный табак, ничуть не испорченный за долгие годы хранения. Чуланы, набитые посудой и прочей утварью, могли довести до обморока любую хозяйку. Покопавшись в ларях с одеждой, Джон обнаружил бархатные и парчовые кафтаны, рубашки из тонкого льна, шерстяные плащи, отделанные мехом, и более легкие, с вышивкой по подолу, а также штаны из добротного сукна. Джон, который по хоббитским меркам был достаточно высок - целых три фута с четвертью, - но очень худ - всего пять стоунов (возмутительно несолидный вес для хоббита его возраста) - легко подобрал себе верхнюю одежду. Но со штанами вышла промашка: в самые узкие из них поместилась бы половина роты Уотсона. Джон также отложил для себя пару отличных башмаков на толстой крепкой подошве. Он перепоясался старым армейским ремнем с ножнами. От своей потрепанной суховеями форменной куртки он тоже не мог отказаться. Шерлок возмущенно фыркнул, когда Джон предложил ему выбрать плащ, но благосклонно отнесся к накидке из сине-черного бархата. Дракон вновь поднялся на задние лапы, вдвое превосходя хоббита в росте, но тут же наклонился. Джон накинул ему плащ на плечи и пристегнул капюшон. Огромные миндалевидные глаза Шерлока были непривычно близко. От дыхания дракона, напоенного цветочным ароматом, на голове Джона шевелились волосы. - Пригнись еще. Я хочу посмотреть, насколько капюшон закроет твою... твое лицо. - Как ни маскируй, я все равно мало похожу на человека. - И не надо! - вырвалось у Джона. Шерлок, казалось, был удивлен его реакцией. - Но почему? Разве вы не предпочитаете общество себе подобных? - Вместо того, чтобы вернутся в Шир и жить среди родичей до конца дней, я отправился на твои поиски. Так чье общество мне предпочтительнее? Дракон изогнул спину еще больше, словно вместо позвоночника у него был гибкий шнур. Хоббит натянул Шерлоку на голову большой, но все-таки недостаточно глубокий для вытянутой морды капюшон, усилием воли подавив желание погладить дракона по кончику носа. Джон был очарован. - Рядом со мной опасно, Джон, – пророкотал дракон. Его огромные зрачки расширились еще больше, словно ему не хватало света. - Разве не ты поставил меня перед фактом, что избрал меня? - Тогда я не знал, что игра продолжается. - О чем ты говоришь? - Мой враг нашел меня. Его посланцы скоро будут здесь. Тебе лучше оседлать своего пони и убраться отсюда подобру-поздорову. - Мы же договорились, что вместе поедем в Минас-Тирит! - Я передумал, – отрывисто бросил дракон и устремился к выходу, но хоббит успел схватить его за хвост. Шерлок оглянулся, прошипев: - Отпусти, глупый полурослик! Он шуршал чешуей, угрожающе разевал пасть и выпускал когти, но Джон продолжал его крепко держать. Дракон мог исполосовать его когтями, искромсать зубами или напустить морок, но хоббит боялся только одного: что тот навсегда исчезнет из его жизни так же неожиданно, как и появился. Вероятно, Шерлок прочел его мысли, потому что внезапно оставил свои попытки вырваться. - Хорошо, иди за мной. Тут рядом конюшня, там есть повозка. - А как же припасы? Табак-то мы захватим? - Они нападут после захода солнца, тебе следует поторопиться! До заката оставалось не более двух часов, и Джон принялся лихорадочно погружать в повозку свою добычу. Шерлок с отстраненным видом лежал на полу. Джон управился за час, упаковав книги, инструменты и табак. Из конюшни было несколько выходов, один из которых скрывался в скале неподалеку от шалаша Джона, так что пони не пришлось переводить по ступеням. Другой проход вывел их наверх. Джон сидел на козлах и правил. Шерлок лежал на дне повозки в своей любимой позе, положив голову на вытянутые лапы, и бубнил в спину Джону: - Человек. Я ставлю на него. Хотя нынешние эльфы тоже дрянной народец, но вряд ли эльф - офицер гондорской армии - способен на предательство. Хотя все зависит от того, какой груз вы везли. - Я не могу тебе это открыть. - О, великие военные тайны. Ваша миссия все равно провалилась, так зачем скрывать? - Гриф секретности еще никто не отменял. - Ты можешь быть не в курсе. - Я открою тебе эту информацию не раньше, чем получу на это официальное разрешение. - Ладно, попытаемся обойтись без главной составляющей. Итак, что тебе известно о твоих бывших сослуживцах? - Тебе про всех рассказать? - Разумеется, нет. Только о тех, кто был посвящен в подробности и знал о важности и назначении груза. Меня интересуют офицеры. Начни с человека. - Себастиан Моран, выпускник умбарской военной академии. Говорили, что он княжеского рода, но он никогда не распространялся на эту тему, и слухи не пресекал. Смелости необычайной, вплоть до безрассудства. Заядлый охотник, местные его очень уважали, можно сказать, преклонялись перед ним. - Он общался с кочевниками? - Как и все мы. Себастиан даже охотился с ними. - Они настолько ему доверяли? - Да они про него легенды сочиняли. Однажды он прополз по руслу высохшего ручья, чтобы спасти вождя одного племени из когтей тигриса-людоеда. - Так это правда или вымысел? - Я сам зашивал его раны на спине. - Интересно, – сказал дракон и надолго замолчал. Хоббит решил даже, что его спутник задремал, но тут дракон вновь подал голос: - Значит, он был рыцарем без страха и упрека. Блестящий офицер, прекрасно образованный, храбрый, харизматичный… А слабости были у этого идеала? - Шерлок, у нас не принято перемывать кости покойникам. - Я с удовольствием займусь антропологией позже, сейчас я провожу расследование, которое касается непосредственно тебя. Джон пару минут переваривал фразу, не понимая, какое отношение она имеет к Морану. - Шерлок, это такая поговорка. О мертвых или хорошо, или ничего. - Идиома? Прекрасный пример того, как в языке сохранились упоминания о давно исчезнувших обычаях. Вероятно, у твоих предков было принято временное захоронение, когда… - Нет, это не хоббитская поговорка! Я даже не знаю, где я ее подцепил, – попытался вклиниться хоббит. Но дракона уже унесло в пучину лингвистики, и вынырнул он из нее только когда весенние сумерки начали сгущаться. Часть шестая Шерлок умолк, и переход от беспрерывной болтовни к молчанию был настолько неожиданным, что хоббит обеспокоился. Он оглянулся, натянув вожжи, и конек послушно остановился. Из глубины повозки на возничего в упор уставились светящиеся зеленым два огромных глаза. - С тобой все в порядке? - Они близко. Пожалуйста, молчи и, если можешь, не двигайся. Джон замер, даже пони перестал прядать ушами и отмахиваться хвостом от ранних весенних мух. Со всех сторон их окружали мирные, привычные звуки. Словно Уотсон был не за тридевять земель от дома, а вышел из родной норы подымить трубочкой перед сном. Где-то вдалеке послышалось коровье мычание, хлопнула калитка. Шумела река - один из притоков Андуина, вдоль которого пролегал их путь. Над головой курлыкали журавли, возвращаясь по весне из Итилиена на север. Но тут их щелканье и скрипение прервалось, сменившись беспорядочным хлопаньем крыльев и криками, в которых слышался бесконечный ужас. У Джона волосы встали дыбом, он даже не представлял, что эти большие и спокойные птицы могут так кричать. А потом с небес донесся скрежет, словно где-то там наверху, стуча рычагами, катилась рассыпающаяся самоходная колесница. Но это был не механизм, а нечто живое, злобное, и оно кого-то высматривало. Его, Джона Уотсона. И не спрятаться тебе, невысоклик, ни под каким пологом, мертвые глаза найдут тебя, острые когти разорвут твою грудную клетку, вырвут и сожрут твое живое и теплое сердце. Холодный пот стекал у хоббита меж лопаток, он намертво вцепился в вожжи, но тут сильные руки обняли его сзади, втянули в повозку, прижали к чьей-то твердой груди, зажимая рот ладонью, глуша вопль и успокаивая. Джон покорился этим рукам, доверился шепоту: "Они тебя не видят. Они тебя не тронут". Цветочный запах обволок со всех сторон, и хоббит наконец-то вспомнил - так пахли кусты сирени у родного порога. Вскоре скрежет смолк и в мир вернулись обыденные звуки. В деревне неподалеку шумела домашняя птица, готовясь ко сну, мычала и блеяла скотина, звонко падали в ведро капли молока вечерней дойки, перебрехивались собаки. Журавлей уже не было слышно. Клин, собравшись, опустился на ночевку в заболоченную низину. Совсем рядом глухо ухнула выпь, ей отозвались другие обитатели камышовых зарослей. Шерлок разомкнул объятия и отодвинулся, унося с собой жар своего тела, обжигающий Джона через все слои одежды. - Пожалуй, нам надо двигаться дальше, - сказал Уотсон севшим голосом. - Не стоит. Эти твари лучше всего видят в темноте. Но я смогу скрыть нас от их взглядов, если мы останемся на одном месте. Джон услышал, как Шерлок с тихим шорохом складывает крылья, которыми несколько мгновений назад обнимал хоббита и зажимал ему рот. - Ты не хочешь объяснить мне подробнее? - Пожалуй, мне придется рассказать тебе о тех, кто нас преследует. - Я буду тебе очень признателен. - Теперь они не успокоятся, пока не доберутся до меня. А поскольку мы теперь вместе, то и до тебя. После этого оптимистичного заявления Шерлок разрешил разбить временный лагерь и заняться приготовлением ужина. Он нашел подходящую поляну на берегу реки. Обежал вокруг их стоянки, размахивая хвостом; за ним тянулась светящаяся лента, которую дракон развесил на кустах и траве. В помеченную территорию входили также спуск к воде и несколько ярдов окрестного леса. - Это как "Пояс Мелиан"? - Джон не смог скрыть своего восторга. - Да, я создал защитное ограждение. Но я могу поддерживать его только при свете звезд. Повезло, что сегодня безоблачная ночь. Хоббит натаскал хвороста, и дракон с явным удовольствием его поджег. После чего развалился рядом с костром. Джон принес воды и распечатал кувшины из гномовских запасов. Зерно выглядело так, словно его только вчера вылущили из колосьев, и масло не прогоркло за долгие годы. Джон нацедил себе вина в кружку и, отпив глоток, решил, что такое не стыдно подавать и к княжескому столу. Или в офицерской столовой. Пока хоббит кашеварил, дракон принялся вещать. Поначалу монотонным голосом, но в процессе рассказа распаляясь все больше. - Как известно, примерно в тысячном году Третьей Эпохи в Средиземье прибыли три мага: Саруман Белый, Гэндальф Серый и Радагаст Коричневый. Каждый из них пошел своей дорогой к общей цели - свержению Саурона, их собрата. Радагаст отстал первым, медитируя где-то в лесах. Потом и Саруман сбился с пути. И только Гэндальф, Серый Странник, которого из Валинора в Средиземье выперли почти что силой, дошел до конца. Он разыграл превосходную партию. О, это была великая игра, которую Гэндальф планировал не сотни - тысячи лет. Люди, эльфы, гномы, хоббиты, энты - он задействовал всех! Ах, какой блестящий ум, кто бы мог предположить, глядя на него в садах Ирмо и внимающего со слезами на глазах Ниэнне Скорбящей! Дракон неожиданно вскочил на все четыре лапы и проскакал вокруг костра, хлеща себя по бокам хвостом от возбуждения, едва не опрокинув котелок, который хоббит уже снял с огня. Джон, вытаращив глаза, следил за драконом, застыв с поднесенной ко рту ложкой. Шерлок остановился перед ним. - Ты можешь попробовать свою кашу, Джон. Хоббит машинально засунул ложку в рот и обжегся. - Готово. Приятного аппетита, Шерлок. Ящер очень изящно вылакал свою долю и пристроился напротив костра, глядя на пляску огненных языков. Джон сел рядом, обхватив колени. - Какое отношение имеют маги к твоим преследователям? - Изначально светлых магов в Средиземье было не трое, а пятеро. - В самом деле? А кто еще двое? - Их настоящие имена тебе ничего не скажут. Они переплыли море гораздо раньше Гэндальфа с его компанией и сгинули где-то на Востоке. Они никак не проявили себя ни в Третью, ни в Четвертую Эпохи, хотя кое-кто считает, что именно они задурили восточные племена мистикой и оккультными науками. - А кто так думает? - Мой брат, например. Я всегда считал это полной чушью, да и не очень-то верил в существование парочки Синих магов, пока... Он опять замолчал, словно подбирая слова, и это было весьма удивительно, учитывая, с какой скоростью он выпаливал длинные заумные предложения, словно они заранее хранились у него в голове и только поджидали подходящего слушателя, чтобы вырваться наружу. - Шерлок? - осторожно позвал Джон. Дракон перевел на него взгляд, в его расширившихся глазах отражалось пламя. - Ко мне заявился посланник. Я тогда жил еще в... в другом месте. Он был смугл, в его длинные смоляные косы были вплетены золотые монеты неизвестных мне стран. Он явился полной загадкой для меня, но не мог ответить ни на один вопрос - у него был отрезан язык. - Какое варварство! - Он пошел на это добровольно. У моего брата есть возможность разговорить и немого, но я этого не допустил. Посланник передал мне письмо с головоломками. Я сразу проникся уважением к их составителю. Я забыл про скуку на несколько лет. С каждым письмом загадки усложнялись, и у меня сокращалось время на поиск решения. В конце концов мой противник поставил меня перед фактом, что от разгадки зависит моя жизнь, и я понял, что такова была его цель с самого начала. Но я не мог отказаться. - Но почему? - Я слишком втянулся, меня разбирало любопытство, я не мог поверить в свой проигрыш. - Так чем же все закончилось? Шерлок отвернулся. - Нет, не может быть. Так эти летучие твари преследуют тебя по приказу твоего неведомого противника? - Похоже, он и в самом деле один из тех сгинувших магов, он очень могуществен. Даже мой брат не может его остановить. Он называет себя Мориарти, и у него очень веская причина преследовать меня. Что сегодня больше всего ценится в мире, Джон? - Информация? - Предсказуемый ответ для такого любознательно существа, как ты. - Источник бессмертия? - Ответ лекаря, к тому же из смертных. Долгая жизнь - это чудовищно скучно. Еще одна попытка, Джон. - Ты владеешь секретом мощного оружия. - О, теперь я слышу военного. Очень близко, Джон, я в восхищении. - У меня закончились все догадки. - Быстро же ты сдался. Это так просто, Джон. Энергия, источник нескончаемой энергии. Добыча ископаемых опасна и дорога, а их месторождения иссякают быстро. Силу ветра, солнца и воды надо уловить парусами, лопастями ветряков и прочими ловушками, которые занимают слишком много места. Нет, Мориарти нужно нечто маленькое, компактное, что можно унести в ладонях, кармане... - Как эльфийский кристалл. - Да, только намного, намного мощнее. - И у тебя есть такая штука? - Да, Джон. - Она и сейчас у тебя? - Она всегда со мной. Дракон медленно поднялся на задние лапы, а передние прижал к груди. Хоббит смотрел широко открыв глаза. - Только не говори, что это... Всеблагие Валар, я не могу поверить! Они ведь требовали сердце, но я думал, что им нужное мое. - Я проиграл свое Мориарти, Джон. Он не может просто подослать убийц. Если он заберет мое сердце, когда оно уже остановилось, то оно обратится в кусок мертвой плоти, в бесполезный мышечный мешок. Нет, он должен вырезать его, пока оно бьется. Мой брат приставил ко мне охрану, но Мориарти перехитрил и его. Я не мог все время сидеть взаперти, я должен иногда разминать крылья. И тогда они напали на меня, эти крылатые твари. Они из тех, что носили на себе назгулов, где-то сохранилась их последняя кладка яиц. Я убил большую их часть и сбил со следа оставшихся. - Так это их черную кровь я видел на подходе к твоей пещере? - Да. Я слишком ослабел тогда и не мог уничтожить все следы. Эти твари примитивны, они общаются между собой и своим повелителем ограниченным набором звуковых сигналов, а не мысленно. Из их криков я понял, что Мориарти не знает точного местонахождения моего убежища. Это дало мне время прийти в себя. Потом появился ты. Я отвлекся и непростительно успокоился. - Но как ты узнал о том, что Мориарти вновь преследует тебя? - Когда ты спустился в кладовые, к нам пожаловали орки. Точнее, один орк, но очень самонадеянный и отвратительный разведчик. Хотя он слишком близко подобрался ко мне, я поздно его учуял. Я успел избавиться от трупа до того, как ты вернулся, а его клинок засунул под кресло. Дождавшись, когда дракон закончит, хоббит деловито сказал: - Мы должны разработать план по твоему спасению. Но отныне ты должен принимать в расчет, что мы вместе. Дракон дернул хвостом, но выразил свое согласие коротким наклоном головы. - Ты не хочешь обратиться к своему брату? - Нет, я справлюсь сам. - Понятно. У тебя есть на примете место, где мы можем укрыться? - Мориарти нас найдет, он упорный, у него множество прислужников повсюду, - с мрачной торжественностью ответил Шерлок. - К тому же мы собирались залатать мне крылья. Мои крылья - это мое оружие. "Оружие!" Конечно, дракон весь смертельно опасен от кончика хвоста до самой мелкой чешуйки на голове, но, даже зная, что крылья, хоть и истерзанные, но все равно прекрасные, могут убить, Джон был готов вновь довериться их объятиям. - Я пользуюсь ими как фехтовальщик плащом. Дракон распахнул остатки крыл, изобразив, как он атакует противника, бьет по глазам, оглушает сильным ударом. У него, как у всякого фехтовальщика, кроме меча, - его длинных когтей, имелся набор кинжалов - коротких, но не менее острых коготочков, там, где соединялись лучевые кости. - Шерлок, а ты не можешь превратиться в кого-нибудь, принять другое обличие? - Нет. - Жаль. Что ж, трогаемся дальше, когда погаснут звезды, - подвел итог Джон. Днем они ехали, а ночью отдыхали, как и положено мирным путникам, хотя боевой опыт капитана Уотсона требовал обратного. Сидя на козлах, хоббит зорко глядел по сторонам, но так ни разу и не заметил ничего подозрительного, кроме стаи здоровенных ворон, которая некоторое время кружила над их повозкой. К неудовольствию пони, Уотсон поспешил укрыться в чаще. Дракон продолжал свое расследование о нападении на отряд Джона. Шерлок уговорил хоббита поделиться табачком, и ему так понравилось, что он дымил постоянно, не выпуская трубку из зубов. Повозка катилась по лесной тропинке, оставляя за собой клубы душистого дыма, а в самой таратайке было так накурено, хоть топор вешай. Шерлок считал это частью маскировки, ведь никто никогда не слышал о курящих драконах. "Нас примут за бродячих гномов ", - утверждал он. Джон был с ним не согласен, но держал свое мнение при себе. Все же они добрались до Минас-Тирита, обойдясь без особых приключений. Их больше не преследовали, и они подкатили к воротам Столицы за полчаса до того, как их запирали на ночь. Перед ними тянулась длинная очередь, но опасения хоббита, что им придется провести еще одну ночь за пределами городских стен, оказались напрасными. Шерлок, закутавшись в свою накидку, нахлобучив капюшон и дымя трубкой, выглянул сквозь складки полога. Оценив ситуацию, он приказал: - Съезжай на обочину и продвигайся к воротам. - Не стоит привлекать к себе излишнее внимание - так будет проще проскочить мимо стражников. - Положись на меня! Хоббит пожал плечами и направил пони мимо телег прямиком к сторожевой будке. Какой-то селянин пытался заступить им дорогу, но Шерлок гаркнул: "Дело государственной важности!", и мужчина с проклятьями отскочил в сторону. Джон понял, что незаметно пробраться не удастся. Впрочем, он и так не очень на это надеялся - гондорская стража свое дело знала, она славилась неподкупностью и тщательно проверяла всех, за исключением особ королевской крови и Наместника. Завидев их приближение, двое воинов в черной с серебром форме скрестили копья, а третий, с капральским шевроном на рукаве, окрикнул их начальственным тоном: - Куда прешь, деревенщина! В очередь. Он недвусмысленно повел в сторону Джона арбалетом, заряженным болтом. - На самом деле сейчас вы пропустите личного гостя Наместника, мудреца из Южных Земель, - пророкотал бархатным голосом Шерлок. На лице капрала мелькнуло изумление, сменившееся подозрительностью, сомнением, а затем раскаяньем. Шерлок колдовал быстро и умело, но его чары не доставали до стражника в привратной башне. Дозорный увидел неясный силуэт в темной мантии и своих товарищей, переминающихся с ноги на ногу, но не производящих положенный досмотр. Это выглядело весьма подозрительным, и тот в любой момент мог дунуть в свисток, тем самым вызвав подкрепление. Джон соскочил с козел и уверенно направился к стражам, на ходу доставая из внутреннего кармана куртки документы. Он прекрасно осознавал, что этот жест мог спровоцировать дозорного на нажатие спускового крючка, и очень жалел об отсутствии кирасы из псевдомифрила. - Капитан Джон Хэмиш Уотсон. Страж поклонился, прижав руку к груди, демонстрируя свое почтение старшему по званию. - Капрал Бергил, сын Берегонда. Чем могу служить, господин капитан? - Я сопровождаю этого старца, который прибыл в Цитадель по личному приглашению господина Наместника. Немедленно пропустите нас. Хоббит спинным мозгом почувствовал самодовольную усмешку Шерлока. - Вас проводить, сэр? - Мы доберемся сами. Я хорошо ориентируюсь в городе и бывал на седьмом ярусе. - Не смею задерживать, сэр. - Не теряйте бдительности, капрал. - Так точно, сэр! Когда они наконец-то оказались внутри городской черты, хоббит вздохнул с облегчением, а дракон, по-прежнему щерясь зубастой пастью, одобрительно сказал: - Ты вызвал настоящий трепет, Джон. - Я думал, что мне уже не придется в этой жизни воспользоваться своим чином. За нами не устроят погоню, когда твои чары рассеются? - Нет, стражи все забудут до того, как запрут ворота, не беспокойся. Они нашли пандус, по которому поднялись на третий ярус, где на улице Пекарей в доме 221 проживал Майк Стэмфорд. К счастью, профессор коротал вечер дома. Он немало изумился при виде Джона, а осознав, кем является его спутник, утратил дар речи. Он пялился на дракона, хлопая светлыми ресницами, и только глоток крепленого вина привел его в чувство. Профессор сидел в продавленном кресле, судорожно сжимая в руке кружку и не отрывая взгляда от кружащегося по норе Шерлока. Ящер совал нос во все углы, принюхиваясь, подпрыгивая и пробуя на зуб все, до чего мог дотянуться. Когда Шерлок остановился напротив Майка, хоббит опасливо поджал ноги. - Не самая правильная мысль - встречаться со своей студенткой, - глубоким баритоном сообщил дракон. Краска схлынула с круглого профессорского лица. - Я не понимаю... Ирмо милостливый, он разговаривает. - Разумеется, все драконы обладают даром речи. И вы это знаете, не стоит притворяться, что вы глупее, чем есть. Хотя вы тоже порядочный идиот. Ну что вы так таращитесь? Большинство двугоногих идиоты, но хоббиты все же сообразительнее других, вы еще и начитанны, - Шерлок махнул хвостом в сторону книжных полок. - Книги все не новые, стоят в беспорядке, явно не для украшения. Ваша пассия прекрасно знает ваши вкусы, разница в росте ее не смущает, а ведь она вдвое выше вас. Но ее родичи не одобрят вашу связь, в Рохане придают большое значение семейной чести. Ее брат - образованный человек, но он никогда не даст согласие на ваш брак. У вас много шансов однажды утром обнаружить в своей спальне разъяренного коневода с острым мечом. Майк пискнул, но тут же зажал себе рот. - Как вы все это выяснили? - Увидел. На самых зачитанных книгах есть дарственная подпись: "Дорогому, любимому" и прочая чепуха. Литература серьезная, к вашей профессии отношения не имеет. Но вы все прочли и неоднократно – значит, интересуетесь темой. Почерк женский. Женщины вашей семьи отпадают – они остались в Хоббитании, а там такие книги достать невозможно. Скорее всего, подруга, причем сама она женщина образованная. Такие книги не выбирают, положившись на мнение продавца. Книги дорогие – она богата. На полу, на обивке мебели, на вашей постели я нашел светлые длинные волосы, они не окрашенные. Естественная блондинка. Волосы мягкие, прямые - не хоббитянка. У эльфов волосы не выпадают – человек. Раз в две недели вы убираетесь в норе, но везде пыль не сметаете. Или не дотягиваетесь, или ленитесь. Верхние полки и шкафы пыльные. За исключением кухонных. Там весьма специфические сладости из кобыльего молока, такие только коневоды любят. Вашему желудку их не выдержать. Конфеты свежие, коробка почата. Значит, не просто закинутая подальше и забытая покупка или подарок. Вы конфеты для подруги держите. Вам до них самому не дотянуться, даже с табуретки, а она их спокойно достает. Под шкафом нет следов от стремянки, значит, она девушка высокая. - Это мои конфеты! - протестующе воскликнул профессор. - Я на стол встаю... вот. - Однако вы акробат. Вас после этих конфет колики не мучают? А то у вас в аптечном шкафчике шикарный выбор настоек от болей в желудке и пилюли для поддержания мужской с... - Хватит! - воскликнул Стэмфорд. - Ваша возлюбленная молода, и вы хотите быть всегда в форме, - как ни в чем не бывало, продолжал дракон. - Джон, какого балрога ты притащил ко мне этого наглеца в дом? – с оскорбленным видом хозяин норы удалился в спальню, хлопнув дверью. - Зачем ты используешь свой дедуктивный метод на нем? Кто тебя просил? - прошипел Джон. Дракон запрыгнул на освободившееся кресло и уселся там почти как человек, свесив крылья за спинкой и вытянув задние лапы. - Обычная реакция на мои выкладки, привыкай. - Он мой друг, и мы нуждаемся в его помощи. - Теперь он тоже в нас нуждается. - Это еще почему? - Любопытство хоббита помноженное на научный интерес. Он не сможет удержаться от искушения узнать, насколько удачен задуманный нами эксперимент. Чешуйчатая сволочь опять оказалась права. Будучи по натуре отходчивым хоббитом, профессор вскоре сменил гнев на милость. Когда его ввели в курс дела, глаза у него азартно заблестели. Туковская кровь авантюристов вновь дала о себе знать. - Смело, ах как смело... - бормотал Майк, прохаживаясь по комнате и аккуратно обходя драконий хвост. Сам Шерлок дымил трубкой, читая иллюстрированную энциклопедию "Мифологических и легендарных животных". Уотсон угощался горячим чаем с молоком. Внезапно профессор остановился на середине комнаты и заломил руки в трагическом жесте. - Но мы загубим результаты многолетнего исследования, я не могу так поступить со своим аспирантом! - Чушь! - сказал дракон, захлопывая книгу, то ли комментируя прочитанное, то ли реагируя на слова Стэмфорда. - Ваш аспирант получит новые материалы, уникальные, прошу заметить. Да он вам еще благодарен будет до конца своих дней за практическое использование его разработки. Вы ему доверяете? - Молли? В каком смысле? - Так это девушка? - с интересом спросил Джон. - Да, и очень милая. Если Джон ожидал увидеть высокую роханскую деву – загадочную возлюбленную Майка, то он ошибался. Молли Хупер оказалась перианкой, то есть хоббитянкой из колонистов, которые поселись в Гондоре еще при короле Элессаре. Перианы были ростом повыше своих ширских родичей. Не такие полные, золотоволосые - ну чисто эльфы из детских сказок. К тому же нынешние перианы тщательно удаляли лишнюю, по их мнению, растительность на ногах и прятали свои широкие ступни в щегольской обуви. Жили они по всеобщему, а не ширскому календарю и говорили на всеобщем языке с гондорскими произношением. Молли не испугалась Шерлока, а только изумленно вздохнула. Лет тридцать назад Уотсон с удовольствием пофлиртовал бы с такой красоткой, хотя, похоже, Молли сама не осознавала, какая она хорошенькая. По крайней мере, по хоббитским меркам. Она внимательно выслушала предложение об использовании ее искусственно выращенных перепонок между пальцами задних лап крокадэйла - опасной рептилии, обитающей в пресных водах моря Нурнен в Мордоре. - Вы уверены, что кожа приживется на крыльях мистера Шерлока? – задала девушка вопрос, похоже, волнующий всех, кроме самого дракона. - У меня превосходная регенерация! С самого появления девушки в профессорской норе Шерлок крутился возле нее, обнюхивая обувь и одежду. - Скажите, Молли, вы не в покойницкой работаете? - В анатомическом театре при медицинской школе, – удивленно ответила девушка. В глазах Шерлока загорелся странный огонек. - Вы работаете в мертвецкой? Со свежими трупами? - Они разными бывают. - Это так интересно! Я бы хотел навестить вас на рабочем месте. В наше время свежих мертвецов не достать! Хоббиты с изумлением воззрились на дракона. Майк опять побледнел и отступил в дальний угол, Молли, наоборот, придвинулась ближе. Джон, опомнившись, оттеснил Шерлока на кухню. - Ты что молотишь? Они же решат, что у тебя гастрономический интерес к трупам. - Не все ли равно. Я легендарный и мифологический зверь, мне можно. - Шерлок! - Брось, она же умница, эта Молли Хупер. Она совсем не испугалась, а заинтересовалась. - На самом деле, зачем тебе покойники? Да еще свежие? - Джон, ты же сам на них практиковался в анатомичке. Какое раздолье для экспериментов! Это тебе не дохлый орк, обглоданный собственными дружками или высосанный до последней капли гигантским пауком. - Какая мерзость! - Вот и я говорю, дрянной материал. Но тут на пороге кухни проявилась Молли. - Вы можете приходить ко мне на работу, когда пожелаете, мистер Шерлок! - Я обязательно воспользуюсь приглашением. А ты, я гляжу, причесалась и накрасила губы? - Вы такой наблюдательный, Шерлок! - Такова моя природа, - дракон прошествовал мимо перианки, по дороге задев ее хвостом. Девушка вспыхнула еще больше, а Джона обуяло желание треснуть самодовольную чешуйчатую тварь по морде. Хотя Шерлок заверял, что при его способности к регенерации отторжение тканей ему не грозит, лекари сначала решили пришить маленький кусочек искусственной кожи и неделю понаблюдать, а лучше две. Дракон бесился, топал лапами, драл когтями мебель. Для успокоения столько курил, что даже хоббиты предпочитали лишний раз в норе не появляться. Майк зарезервировал для себя учебную операционную. Джон, продавая инструменты и книги из пещеры гномов, потихоньку скупал необходимые препараты и перевязочный материал. Не особенно надеясь на чары дракона, он подкупил всех ночных сторожей в королевской школе и раздобыл новый фургон. Накануне операции, когда хоббиты вернулись в квартиру на улице Пекарей, их еще с порога насторожил странный шум из гостиной. Джон не мог ошибиться - кто-то спустил тетиву арбалета. Пока Стэмфорд соображал, в чем дело, Джон, ни секунды не раздумывая, выхватил из ножен меч и бросился на источник звука. Там не было ни убийц Мориарти, ни вора-домушника, ни гондорских рыцарей, а только дракон, заряжающий очередным болтом небольшой, но мощный самострел Джона. - Что здесь происходит? - выкрикнул Уотсон и тут увидел на обитой тканью стене изящно начертанный черной тушью вензель со знакомыми каждому инициалами Наместника. Дракон опять спустил тетиву, попав болтом точно в вензель на деревянной стене. - Скукотищща! - провыл дракон. - Дай сюда, - Уотсон отнял у дракона оружие, и тут в комнату вошел сам хозяин. При виде вензеля невольно схватился за сердце: - Мои новые обои! - Скукотищщща! - опять оповестил Шерлок. - Ну, когда уже, когда?! - Сегодня ночью. Собирайтесь! - бесстрашно выкрикнул ему в морду Стэмфорд. Шерлок радостно ощерился в ответ: - Наконец-то! Часть седьмая Дракон вновь нарядился в свою накидку и, как только стемнело, троица вышла из дома. Шерлок за время своего вынужденного заключения в профессорской норе наловчился ходить на двух ногах. Его долговязая тощая фигура не вызывала подозрений - в Столице хватало чужеземцев самого причудливого вида. Один раз их остановил ночной патруль, но звание Джона вновь выручило. Они так же спокойно миновали охранников на входе в Академию - деньги Джона сделали свое дело. Молли полностью подготовила операционную к их приходу. Включила освещение, достала из автоклава стальные боксы со стерильными инструментами, зафиксировала стол на нужной высоте и прикатила тележку с сосудом, где плавала огромная искусственная перепонка крокадэйла, похожая на огромное крыло летучей мыши. Шерлок жадно оглядывался по сторонам. - Красота и практичность - вот истинное совершенство, - бормотал он, пока хоббиты молча помогали друг другу надеть хирургические халаты, закрывали лица масками, мыли руки и натягивали перчатки. - Так мы его привяжем к столу? - тихо обратилась Молли к Джону. Но Шерлок, разумеется, ее услышал и недовольно фыркнул: - Вот еще! И на анестезию я не согласен! Уотсон подошел к Шерлоку, потянул за край плаща, заставляя нагнуться, пока их глаза не оказались вровень. Хоббит приспустил хирургическую маску, прижался лбом ко лбу дракона и положил ладонь на длинную шею. - Эй, Шерлок, мы же с тобой это обсуждали. Нам придется тебя усыпить и привязать, чтобы ты не помешал нам во время операции, если вдруг начнешь ворочаться. Это обычная практика. - Я не могу позволить себе потерять контроль! Шерлок смотрел в сторону и шумно дышал, его тело разогревалось с каждой секундой, он мог в любой момент полыхнуть огнем прямо в лицо Джону, но хоббит и не думал отодвигаться. Вместо этого он гладил основание затылка, пока дракон не остыл, став не теплее кошки. Стэмфорд с тревогой смотрел на них и вздохнул с облегчением, только когда Шерлок запрыгнул на широкий сдвоенный стол, лег на живот и развернул крылья. - Я готов. Молли поднесла ему кружку с усыпляющим раствором. - В следующий раз это будет кофе, - пробурчал дракон. Он зажал край кружки в зубах и ловко влил в себя ее содержимое. Девушка смущенно вспыхнула, словно ей назначил свидание принц ее мечты. - Обязательно. Крепкий, сладкий - как ты любишь. Джон вновь натянул маску, пряча под ней улыбку. Молли отвратительно варила кофе, но Шерлок пил эту бурду, рассчитывая получить в будущем неограниченный доступ к покойникам для своих экспериментов. - Джон, встань так, чтобы я тебя видел, - попросил Шерлок и не отводил от хоббита взгляд, пока не погрузился в сон. Уотсон закрепил его лапы в специальных кожаных браслетах, прикрепленных к столу, и погладил дракона между закрытых глаз. Операция продолжалась десять часов. Молли оказалась превосходной ассистенткой, и Стэмфорд по-прежнему оставался лучшим хирургом, с которым когда-либо работал Уотсон. Впрочем, Майк мог сказать то же самое о Джоне. Они вправили и соединили все сломанные косточки, закрепив их настоящей мифрильной проволокой, и виртуозно сшили куски кожи дракона и искусственной кожи. - Если меня вышибут из школы, то я смогу прокормить себя портняжным делом, - пошутил Майк, когда они, покачиваясь от усталости, наконец-то присели. Полдела было сделано, но они еще должны были доставить Шерлока обратно домой. Втроем они переложили дракона на каталку и тщательно прикрыли со всех сторон простыней. Молли собрала в мешок лоскуты оставшейся кожи, использованные тампоны и халаты с пятнами крови - все то, что могло их выдать. Очистила инструменты и поставила их в стерилизатор, вымыла пол. Вылила в раковину из сосуда питательный раствор - все, что осталось от ее многолетнего эксперимента. Решив, что они удачно замели следы, троица вышла из операционной, везя каталку со спящим драконом. Продвигались они медленно, Стэмфорд и Хупер постоянно здоровались со знакомыми, да и Уотсона некоторые признавали. Уже у самого выхода из-под простыни выскользнула лапа с выпущенными когтями. Джон похолодел, но Молли с невозмутимым видом убрала лапу обратно. Они быстро вкатили Шерлока в закрытый фургон, заранее подогнанный к заднему крыльцу, и закрепили её. - Мне кажется или стражников на улицах стало гораздо больше, чем во времена нашего студенчества? - уточнил Джон после очередной проверки. Его капитанское удостоверение действовало безотказно, поэтому фургоном правил он. Изображение кубка Ирмо, а под ним листьев ацеласа – знака Палат Исцеления - тоже делали свое дело. Некоторые особо ретивые стражи все же заглядывали в фургон, но при виде двух врачевателей в серых хламидах рядом с распростертым под простыней телом поспешно извинялись и отправлялись дальше. - Это из-за притока чужеземцев, - пояснила Молли. - Сейчас им запрещено селиться в городской черте, но еще недавно можно было пройти по пяти ярусам из семи и не услышать Всеобщего наречия. Чужаки заполонили буквально все. - Да я и сам чужак в каком-то смысле, - задумчиво обронил Джон. - Ты подданный объединенного Гондорского королевства! Ты боевой офицер Гондорской армии! Какой же ты чужак? - возмутилась Молли. Джон едва улыбнулся краешком губ. Он ехал по улицам Столицы так, словно пробирался через вражескую территорию, и в случае необходимости был готов биться за Шерлока с кем угодно. Джон сам занес Шерлока на руках в нору Стэмфорда. Дракон ощутимо потяжелел с того раза, когда лекарь тащил его на себе из пещеры. То ли ящер отъелся на профессорских обильных харчах, то ли подрос. Джон осторожно положил Шерлока на заранее разложенный диван в гостиной. Дракон облюбовал его с первого дня и категорически отказывался спать в другом месте. Шерлок лежал почти недвижно, еще одурманенный маковым настоем. Молли хлопотала на кухне, готовя перекусить. Хоббиты пропустили ужин и первый завтрак, у всех ощутимо подвело животы. Девушка соорудила на всех шикарную глазунью из тридцати яиц с молодой зеленью, безумно дорогой в это время года. В самой Столице ничего не выращивали, фруктовые деревья и кустарники были только декоративными. На взгляд Джона, это было непростительным расточительством плодородной земли и пресной воды. Проведя четверть века в пустыне, Уотсон научился ценить питьевую воду более всех прочих богатств земных. Позавтракав, хоббиты разошлись по своим делам. Молли отправилась домой отсыпаться. Майк поспешил к гномским фолиантам, полученным от кузена в подарок. Сам Джон расстелил верный спальный мешок на полу рядом с Шерлоком. Но сначала осмотрел крылья, в который раз поражаясь жизненной силе своего дракона. Швы уже полностью закрылись. Джон внимательно изучил места соединения костей и, успокоенный, решил немного вздремнуть. Он задернул шторы, чтобы солнечный свет не потревожил пациента, закутался с головой в спальник и моментально провалился в сон. Его разбудили шорох и поскрипывания. Ящер ворочался на диване, подергивая крыльями и скребя когтями обивку. Джон положил руку на драконий лоб, приподнял веко, ощущая себя так, словно вернулся во времени к их первой встрече. Но сейчас Шерлок в самом деле еще не очнулся. Лекарь снова проверил швы, которые уже стали практически неразличимы. Джон решил нарезать для Шерлока корешков для поддержания сил и уже направился в сторону кухни, когда его остановил хриплый голос: - Джон, я должен убраться отсюда. Они уже близко, они скоро нагрянут. - О ком ты говоришь, Шерлок? - О слугах Мориарти. Я должен поскорее уйти. Попытавшись спуститься на пол, дракон тяжело упал на брюхо. - Ты в порядке? - вскричал Уотсон, поспешно опускаясь рядом на колени. - Все просто отлично! - дракон развернул крылья, сшиб статуэтку с верхней книжной полки, его хвост метался из стороны в сторону, как у разъяренной кошки. - Тихо, успокойся! Джон обнял дракона за горячую шею, прижал его голову к своей груди. Шерлок дернулся, словно пытаясь вырваться, но они оба знали, что желай он этого по-настоящему, хоббит его бы не удержал. Дракон опустил крылья, вцепившись коготками Джону в плечи, обвил хвост вокруг его ног. - Это все ваш мак. Он на меня плохо действует! - Ты же говорил, что не чувствителен к большинству ядов. - Так опиум и не отрава, а расслабляющее. - Понятно. И сильно ты увлекался этим... хм... расслабляющим? - Это было важное исследование! - Верю. Ты его закончил? - Да! Я абсолютно чист! Джон потрепал Шерлока по шелковистой гриве, а сам подумал, что пора уже перестать изумляться, какой его дракон удивительный и неповторимый. Накормив своего беспокойного пациента, хоббит наполнил ему ванную, и Шерлок с независимым видом проскакал туда, захлопнув за собой дверь хвостом. Было слышно, как он запрыгнул и на пол выплеснулась вода, часть которой просочилась даже в коридор. Джон, решив убрать после, вновь отправился на кухню готовить себе и своему беспокойному пациенту кофе. Шерлок плескался и даже, кажется, напевал, а может, просто бормотал свои мысли вслух - была у него такая привычка. Вода из-под двери все прибывала, и Джон решил прекратить безобразие. Он снял с огня финджан и вошел в ванную комнату. - Шерлок, кончай хулиганить, а то... - слова застыли у него на губах. Ванная была пуста, только из крана бежала вода. Джон закрутил кран, подошел к распахнутому оконцу и, приподнявшись на цыпочках, выглянул. Тротуар проходил вровень с оконными створками, и при желании кто-то достаточно гибкий мог сквозь него забраться. Вспомнив о наемных убийцах Мориарти, хоббит похолодел. Но на подоконнике не наблюдалось мокрых следов, тем более крови. Схватить и бесшумно выпихнуть в окно такое болтливое существо, как Шерлок, вряд ли представлялось возможным. Джон надеялся, что это очередная дурацкая выходка дракона. Лекарь вновь подошел к ванне. Неожиданно прежде спокойная вода пришла в движение и устремилась вверх. Уотсон отпрянул, зачаровано наблюдая за тем, как растёт водяной столп, принимая очертания дракона на задних лапах. Дракон наполовину развернул свои прозрачные, будто сотканные из тумана крылья. Он встряхнулся, как норовистый конь, и во все стороны полетели брызги. Снова заблестела чешуя, переливая малиновым цветом. - Волшебство! - выдохнул пораженный Джон. Шерлок фыркнул и затараторил об отражении света, преломлении лучей и оптических эффектах. Но все эти научные выкладки не могли переубедить хоббита в том, что он стал свидетелем чуда. - Так вот как ты ко мне подкрался тогда в ручье! - Да. Ты единственный в этом мире, кто знает об этом моем умении. Даже мой брат не в курсе. У хоббита защемило в груди, и ему со страшной силой захотелось вновь обнять своего дракона, такого умного, гордого и уязвимого. Но Джон подавил свой порыв, о чем впоследствии сильно жалел. - Вылезай уже. Мне еще прибирать за тобой. Шерлок выскочил из ванной, и Джон накинул на него простыню. Дракон с важным видом прошествовал на кухню, волоча за собой шлейф из белой ткани. Уотсон вытер пол, почистил саму ванную, подобрав пару чешуек. Он сунул их в карман, взяв себе на заметку проверить состояние чешуи дракона. Шерлока он нашел на кухне. Дракон сидел на низкой скамеечке, потягивая через трубочку кофе из походной кружки Джона с выгравированным символом лекарей королевской армии - кубок Ирмо и Древо Гондора под девизом на синдарине: "Рука воина и целителя благословенна вдвойне." Джон налил себе в синюю фаянсовую чашку остатки кофе и сел за стол, просматривая утреннюю почту. "Медицинский вестник", "Армейский листок", "Наша Хоббитания" - ежемесячная газета колонистов; академический журнал с последней статьей Майка, куда, судя по мокрому пятну на обложке, дракон уже сунул нос; письма на имя Стэмфорда и самого Уотсона. Джон раскрыл один из конвертов и нахмурился. - Что это значит, Шерлок? Дракон с шумом всосал в себя последние капли кофе и слегка отрыгнул зеленоватым пламенем. - Проблема? - Это у тебя проблема, бесцеремонный ты ящер! По какому праву ты просматривал мою корреспонденцию? - Я ее первый нашел. - Шерлок!!! Джона распирали эмоции, а Шерлок невозмутимо цапнул со стола овсяное печенье и закинул себе в пасть. - Шерлок, не принято читать чужие письма. - Я не гуманоид, мне можно. - Очень удачная отговорка. Но ты разумное, даже высокоразумное существо. Ты должен понимать, что в любом обществе существуют свои правила общения. - Правила - это скучно. - Вот твой брат - политик. Наверняка он придерживается определенного кодекса поведения. - Который он сам и придумал. Ничего хорошего из этого не выходит. Слишком много ограничений. А драконы - свободные существа. - Но ты же сам хотел смоделировать поведение типичного хоббита. - Это был эксперимент! Больше меня это не интересует. - Потому что не получилось? - Результаты меня вполне удовлетворили, - надменно посмотрел на него дракон. Джон понял, что спорить себе дороже и занялся письмами. В некоторых из них содержались приглашения на встречи с хоббитской общиной Гондора. Пока Джон отвечал, дракон возлежал на своем диване, дымя трубкой, перебирая минералы из коллекции Стэмфорда. Часть экспонатов Майк спер на спор, будучи студентом, из музея родной школы. Джон подозревал, что их до сих пор не хватились. Закончив с корреспонденцией, Джон сварил обед и вновь осмотрел крылья. - Я уже могу летать? - Рано, Шерлок. Тебе нужно окрепнуть и набраться сил. - Я не могу ждать, пока мы переберемся в какую-нибудь забытую Валар дыру. Ты считаешь, что там будет безопаснее для меня, но это не так. - Откуда ты знаешь, что я хочу покинуть Минас-Тирит? - Ты ищешь место сельского лекаря не для того, чтобы заработать кучу денег. Ты хочешь вывести меня из Столицы в безопасное, по твоему мнению, место. Но Мориарти может выследить где угодно, я убедился в этом на собственном опыте. - Шерлок, ты не можешь летать над Столицей. Не исключено, что тебе придется заново учиться владеть крыльями. Как долго ты учился летать в первый раз? - Сколько времени ты учился дышать? Это врожденное умение. - Хорошо, посмотрим. Но сначала мы все-таки уедем за город. Джон помыл посуду и немного прибрал, хотя в присутствии дракона это было бесполезно. Шерлок, даже лежа на диване, умудрялся создавать вокруг себя бардак. Ему пришлось отказаться от мысли посетить Молли в анатомическом театре, но не от мысли поработать со свежими трупами. Однажды Джон полез в погреб нацедить себе пива из бочки и обнаружил отрезанную человеческую голову, обложенную льдом. После недолгого разбирательства выяснилось, что ее принесла Молли. Уотсон сделал юной перианке выговор и велел вернуть голову обратно в покойницкую. Джон почистил брюки, наваксил ботинки и погладил свою единственную выходную рубашку. Он всегда оставался верным цветной клетке, подтяжкам и жилету. - У тебя встреча, - обронил Шерлок, когда Джон прошел мимо него к двери. - И она не деловая. С женщиной. Не перианка, но и не человек. Молотки и клещи! Она гномесса и твоя коллега. - Да, у меня свидание с Саррой, она из Палат Исцеления. Я познакомился с ней, когда узнавал, где в провинции требуется врачеватель. Но как ты понял, что она из наугрим? - Тебя не смущает твой рост, ты никогда не пил из источника энтов, чтобы подрасти. Но сейчас ты вдруг решил прибавить себе дюйм, надев башмаки. Ты хочешь произвести впечатление. Низкорослая женщина из людей, перианка или гномесса. Но сейчас ты не станешь встречаться с перианкой, чтобы не обмануть ее ожиданий. Гномесса - это по тебе. Увереная в себе, в меру раскованная, ширококостная и бородатая. - У Сарры нет бороды! - Бреется? Упорная дама. У гномов очень жесткие волосы, о них любая бритва затупится. - Прекрати обсуждать ее! - рассвирепел Джон. - У нее нет бороды, и она очень эрудированна! - Все гномы замечательные собеседники, особенно мертвые. - Шерлок! - Не бушуй, я вижу, что ты предпочитаешь ее живой. - Да, меня привлекают только живые женщины. А Сарра исключительно умна и благожелательна. - Ты отведешь ее на городскую стену, вы будете смотреть на проглянувшее сквозь тучи солнце. Ей станет зябко, ты накинешь на нее свой плащ. Ветер сплетет ваши темные и светлые пряди, вы поцелуетесь. Как банально! - А мне нравится такой вариант развития событий. - Лучше сходите на канатоходцев из Умбара, которые дают сегодня представление на пятом ярусе. Отточенные движения, превосходная координация потомственных мореходов. Гораздо более познавательно, чем просто закат. Солнце никуда не денется с небосвода в ближайшие пару тысяч лет. А вот циркачи дают только одно представление в Столице! Кстати, община прислала тебе и Майку пригласительные билеты. - Пожалуй, я воспользуюсь этой идеей. Спасибо, Шерлок. Циркачи раскинули свои шатры на Королевской площади. Сарра отлучилась на минуточку, а Джон с двумя порциями мороженого в руках присел на мраморный бортик фонтана. Стемнело, на площади зажглись разноцветные фонари. Лакомство таяло, а дама все не появлялась. Джон облизал пальцы, в нетерпении оглядываясь по сторонам. Зрители потянулись в шатры, глашатаи объявили о начале представления. За спиной у хоббита раздался тихий плеск: - Можешь отдать мне вторую порцию. - Шерлок, орки тебя раздери, что ты тут делаешь?! - подскочил Джон, оглядываясь. - Плаваю в фонтане напротив королевского дворца. Вода поступает сюда из источника, который находится в подвале. Раньше им орошали Белое Древо. - Уволь меня от подробностей. Тебя могут увидеть! - Именно сейчас я невидим. - Продолжай таким оставаться, заляг на дно! - Джон, ты с кем-то разговариваешь? - удивилась гномесса, которую хоббит не заметил в пылу разговора с драконом. - Ой, Сарра! Я просто думаю вслух, со мной такое случается. Хоббит выбросил раскисшее мороженое в урну. Опустив пальцы в воду, он ощутил, как по ним прошелся шершавый язык. Лекарь резво соскочил с бортика. - Поспешим, а то представление уже началось. Кроме канатоходцев, в цирке выступали жонглеры, шпагоглотатели и прочие, чье умение могло прийтись по вкусу разношерстной и привередливой столичной публике. Но все мысли Джона были только о его драконе. Извинившись, хоббит выскользнул из циркового шатра и подбежал к фонтану. Наклонился, вглядываясь в воду, и тихо позвал: - Шерлок, ты здесь? Его шеи коснулось холодная сталь. - Руки за голову, живо! - приказал знакомый голос. - Себастиан! - А ты не очень-то удивлен моему воскрешению, - отметил бывший однополчанин, обыскивая Джона. Услышав, как меч покидает ножны, Уотсон скрипнул зубами. Человек быстро проверил куртку и штаны, продолжая прижимать к шее хоббита клинок. - Успокойся, мне не нужно твое Жало. Где Холмс? - Я не прячу хоббитов в карманах. - Не пудри мне мозги! Ты знаешь, о ком я. - Если ты о Пригорянских Холмсах, то я с ними знакомства в жизни не водил. А ширские как жили на Дальних Холмах, так и живут. - Не водил, значит, - процедил человек. - Невысоклик, я тебя всегда уважал, и мне вовсе не хочется добиваться от тебя правды, разрезая на куски. Крепкая ладонь обхватила лицо Джона, закрывая рот. Кинжал скользнул по плечу, распоров ткань куртки и рубашки под ней, и воткнулся точно в след от стрелы орка. Хоббит непроизвольно дернулся. - Не вздумай кусаться. Ты ответишь? Джон отчаянно закивал. - Где Шерлок Холмс? Как только чужая ладонь освободила рот, Уотсон пронзительно заверещал, как умеют только хоббиты: - Помогите!!! В плечо тут же вошло стальное острие, вспарывая плохо зарубцевавшийся шрам. Но тут сзади раздался громкий плеск, и дракон навалился на Себастиана, полосуя спину и раздирая плечи. Но когти бессильно скрежетали по панцирю, скрытому под одеждой. Уотсон вывернулся из ослабевшей хватки и выхватил нож из голенища. Тяжелой поступью мчались на помощь стражники, привлеченные криком Джона. Им навстречу, преграждая путь, из шатра выскакивали циркачи, размахивая гирями, цепями и прочим реквизитом. За ними в панике валил народ. Работая балансиром как боевым шестом, к Джону пробивалась Сарра, разя всех без разбору. Хоббит застыл на долю мгновения, любуясь ею, но тут же повернулся обратно к дракону, продолжавшему терзать свою добычу. Он бил его крыльями, пытаясь оглушить. - Шерлок, брось его! Взлетай, взлетай! - Я не брошу тебя! - Им нужен только ты! Я справлюсь. Улетай же, идиот! Ящер услышал его, оттолкнул Человека и развернул крылья. Себастиан бросился к нему, но хоббит подскочил к бывшему сослуживцу и воткнул нож под колено, не защищенное броней. Человек вскрикнул, и Уотсон от души отвесил ему пинка тяжелым гномским ботинком. Себастиан упал лицом вниз на мостовую. Но Джон смотрел уже не на него, а на своего дракона, чья чешуя ярко сверкала в свете уличных фонарей. Шерлок, помогая себе коготочками на крыльях, проворно вскарабкался по стволу ближайшего дерева. Взобрался на крону, взмахнул пару раз крыльями и воспарил, поймав восходящий поток. Он поднимался все выше и выше над схваткой на площади, над стенами древнего города, устремляясь к лунной ладье Итиля. Но когда дракон поднялся вровень с крышей дворца, притаившиеся там до времени лучники вскочили на ноги и осыпали дракона заговоренными стрелами. Дракон изрыгнул огненную струю, сжигая стрелы, заодно опалив нападавших, а сам, невредимый, продолжал свой полет. Уотсон с облегчением вздохнул и тут же кубарем покатился наземь, задетый цепью. Очумело мотая головой, Джон попытался подняться, но тут его снова опрокинули наземь и прошлись коваными сапогами. Опасаясь, что его затопчут в суматохе, хоббит пополз в сторону фонтана, решив спрятаться в каменной чаше. Внезапно перед ним вновь возник Себастиан, уже пришедший в себя и целящийся своим знаменитым самым мощным в гондорской армии самострелом в дракона. Джон, сопротивляясь людскому потоку вокруг себя, встал на четвереньки, понимая, что не успевает. Хлопнула спущенная тетива. Черная стрела с наконечником из небесного железа ушла в небо, и через несколько ужасных мгновений дракон дернулся, беспорядочно взмахнул крыльями и начал падать. Джон закричал так, словно это его грудь пронзили стрелой, и тут его голова словно взорвалась. Хоббит рухнул на мостовую, закатив глаза. Над ним с балансиром наперевес стояла растерянная Сарра. Она все-таки добралась до него. Часть восьмая Когда Джон очнулся, то понял, что смотрит на высокий сводчатый потолок и резные балки. В глазах двоилось. Осторожно повернув голову, Джон увидел дремавшего на стуле рядом с его кроватью Стэмфорда. - Майк? Профессор открыл глаза. - Ох, ты очнулся. Тебя едва не затоптали в той давке! Уотсон потрогал повязку на лбу. - Последнее, что я помню, - это как меня треснули по башке. Шерлок... Ему удалось улететь? Майк посмотрел на него с жалостью. - Ходят слухи, что дракон упал в Андуин, но точно никто не знает. Джон еще не осознал услышанное, когда в коридоре послышался какой-то шум. Дверь в палату распахнулась, и хоббиты увидели очень высокого человека, закутанного в темные одежды с массивной золотой цепью на груди. Его спутник, такой же долговязый, внимательно оглядел палату и замерших невысокликов. Его красивое, но угрюмое лицо многих приводило в трепет в Объединенном Королевстве. - Капитан Уотсон, я так и предполагал, что вы вы пришли в себя, - отрывисто сказал человек с цепью. - Господин Наместник! Господин начальник Стражи Белой Башни! - вскричал Майк, поспешно соскакивая на пол и кланяясь. - Профессор Стэмфорд, добрый день. С вами жаждет пообщаться Лестрад. Да не бледнейте вы так, всего лишь несколько формальных вопросов. - Я с радостью на них отвечу, - пролепетал несчастный профессор. - Вот и славно. Стэмфорд вышел из палаты на подгибающихся ногах. Лестрад вышел вслед за хоббитом, тихо притворив дверь. Человек неспешно подошел к кровати. - Как самочувствие, мистер Уотсон? - Хреновое. Похоже, у меня сотрясение. - Вы легко отделались. Вас не только не убили, но даже не покалечили. Как только вы потеряли сознание, ваша дама взвалила вас на плечо и доставила сюда, в Палаты Исцеления. У нее прекрасные задатки армейского лекаря, не находите? - Не нахожу. Женщинам не место на войне, - отрывисто сказал Джон. Он попытался сесть. Голова закружилась сильнее. - Лежите, лежите. - Чем обязан? Наместник присел на край кровати, сложил ладони ковшиком, поднес к губам и уставился, не мигая, в голубые глаза хоббита. - Дракон. Как вам удалось провести его Столицу? Хоббит криво усмехнулся, перед его лицом качнулся символ власти Наместника – гондорское Древо с родовым вензелем. И тут хоббита озарило. Все знали имя подлинного властителя Гондора, а вот фамилию... - М Х. Это означает Майкрофт Холмс? - Вы весьма догадливы, капитан. - Я и не подозревал, что у вас такая хоббитская фамилия. - Знали, но забыли, - поправил его Наместник. - Смертным свойственно забывать. - Так вы с Шерлоком родственники? - Он мой младший брат. - Вы не похожи на дракона. - Внешность обманчива. Шерлок избрал облик дракона очень давно, а я решил, что мне она не подходит. Джон подумал, что на самом деле никто не знает, сколько лет Наместнику. На памяти людей он был всегда, и это воспринималось как должное. - Так вы не Человек. - Не только Человек. Во мне течет кровь Эльфов и Майар. - Понятно. - А вы удивительно стойко восприняли все эти новости. - После вашего брата меня трудно чем-то удивить. Вас на самом деле интересует только, как я провез его в Минас-Тирит? - Не только. Как вы восстановили его крылья - тоже. - Услуга за услугу. Где он? - Он упал в реку. Ведутся поиски, но тела пока не обнаружено. Вы улыбаетесь? Вы владеете какой-то недоступной мне информацией? - Помилуйте, вы должны знать своего брата лучше, чем я. Это же Шерлок. Он выкрутится из любой ситуации. Джон быстро пошел на поправку. Его часто навещали Майк и Молли, постоянно забегала Сарра. Вид у нее был слегка виноватый, и Уотсон не мог понять отчего - ведь она спасла его. Они гуляли по больничному саду, взявшись за руки, смотрели на Восток, то есть делали именно то, что Шерлок считал таким скучным. Но им было хорошо и спокойно вместе. Джон ожидал вестей от Шерлока, втайне надеясь, что однажды дракон спустится к нему с небес прямо в сад. В день выписки Стэмфорд принес Джону парадную форму. - Тебя вызывают к Наместнику, - с волнением сообщил кузен, все еще находящийся под впечатлением от общения с командиром стражи Белой Башни. Джон надел почищенную и отутюженную форму. - Надо поблагодарить Молли за заботу о моем мундире. - Это не Молли, - Стэмфорд покраснел. - Тогда передай мои благодарности твоей прекрасной леди. Джон шел через длинные мрачные коридоры и думал, что Наместнику здесь самое место, а вот молодому и жизнерадостному Королю очень неуютно. Наверное, и Шерлок не был тут счастлив. Его провели через тронный зал, где у подножия огромного древнего трона из белого камня примостилось строгое каменное черное кресло. Но Майкрофт принял хоббита в своем кабинете. Он сидел за массивным столом, свободным от бумаг, и перед ним стояла небольшая металлическая шкатулка. - Капитан Уотсон прибыл, господин Наместник, - почтительно сказал страж, сопровождавший Джона. Майкрофт поднял глаза, такого же льдистого оттенка, как у его брата. Самый могущественный человек в Королевстве выглядел утомленным. - Благодарю. Он жестом отпустил стражника. - Присаживайтесь, мистер Уотсон. Специально для Джона приготовили высокое кресло. - Добрый день, мистер Холмс. - Давно я не слышал такого обращения, - уголками губ Наместник обозначил насмешку. - У меня новости, капитан, и не слишком радостные для нас обоих. Он подвинул к хоббиту шкатулку. - Откройте. Лекарь приподнял крышку трясущимися руками. Внутри шкатулки на черном бархате лежал огромный кристалл, размером с кулак взрослого мужчины. Круглый, идеально ограненный, он светился красноватым светом. Джон откашлялся и облизал пересохшие губы. - Это... - Сердце Шерлока. Игра закончена. Мне очень жаль, Джон. Полагаю, он хотел, чтобы оно принадлежало вам. Джон не смог вернуться на улицу Пекарей. Все в квартире напоминало о драконе. Погрызенная мебель, изодранный ковер, диван, кучи пепла по углам. Ванная, кухня, погреб - Шерлок был везде, но его не было. Хоббит решил вернуться в Шир. Сарра печалилась при расставании, а Джон лишь грустно улыбался. После смерти Шерлока все потеряло свое значение. Майкрофт, узнав о его отъезде, прислал богатые дары и снарядил провожающих. Вот так случилось, что в последнюю неделю весны бывший лекарь гондорской армии Джон Хэмиш Уотсон пересек брендуимскую переправу и остановил своего пони на границе Хоббитании. - Ну, вот я и дома. Весь обратный путь хоббит провел словно во сне, твердо зная, что последнее великое Приключение закончилось и впереди только годы и годы тоски и воспоминаний. Но сейчас, вдохнув аромат цветущих лугов, Джон встрепенулся и подумал, что вернулся не зря. В эту минуту ветер донес до него запах цветущей сирени, запах Шерлока, и хоббит опять сник. Джон отпустил своих сопровождающих, щедро наградив. Благодаря Майкрофту он стал весьма зажиточным хоббитом и поселился отдельно от сестры, купив небольшую, но очень удобную нору в Дальних Холмах. Слухи сильно преувеличивали его богатства, превратив их в забитые сундуками кладовые. Джон попал в список самых желанных женихов не только в самом Шире, но и на выселках. Даже его сестра Гарриет, сама так и не вышедшая замуж и заправлявшая знаменитым трактиром "Зеленый дракон", пыталась сосватать ему Мэри Морстен, богатую и симпатичную хоббитянку. Но ветеран отказывался с кем-либо знакомиться и сидел безвылазно в своей норе. Нелюбезным приемом он отвадил сородичей, поначалу осаждавших его дом в жажде послушать о дальних странах и поглазеть на трофеи. Последней посетительницей такого рода оказалась хранительница Мусомного Амбара - собрания бесполезных диковинок и ненужных подарков. Она с торжественным видом преподнесла Джону переплетенные в красную кожаную обложку пустые листы и сказала, что если Уотсон запишет свои воспоминания, то окажет неоценимую услугу подрастающему поколению. Сразу после ухода Эммы Уотсон записал на первой странице: "В моей жизни ничего не происходит" - и надолго забыл о подарке. Когда сирень отцвела, Джон стал открывать окно по ночам. Он ставил открытую шкатулку так, чтобы лунный свет падал на кристалл. Камень тоже сиял как маленькая луна. Наутро Джон возвращал камень под рубашку, поближе к своему сердцу. Однажды ночью на него накатило вдохновение: он вскочил с кровати, зажег свечи, отыскал заброшенную в дальний угол книгу с единственной записью, достал чернила. Строчки сами ложились на бумагу. Предрассветною порою, в этот тихий час Я иду своей тропою, думая о нас. Звёзды светят с небосвода, так же, как тогда Мимолетный взор бросаю, только без тебя. И секунды пробегают быстро, как всегда, Превращая дни в недели, месяцы - в года. Ожиданье - это пытка, но не на века, Она жжёт внутри и тлеет - ты поймёшь меня. Вот из окон отражаясь, солнца луч блеснёт, И я вновь дверь открываю - скоро все пройдет...* Поставив последнюю точку, Джон прислушался, словно ожидая стука в дверь.   --------------------------- *стихи skrimshowgirl Часть девятая Он вскочил, подбежал к своей круглой двери и распахнул ее в ночь. Где-то далеко звучала песня – подвыпившая молодежь возвращалась с гулянки. Постепенно голоса стали глуше, когда компания перевалила через холм и спустилась в туман, застилавший низину белесым влажным одеялом. Кто-то с особо мощной глоткой проорал напоследок: - Пошевеливайтесь, шерстолапые! – и все стихло. Только шелестел в саду нежный летний ветерок, перебирая листву и срывая с яблонь и вишен лепестки. Внезапно хоббит почувствовал себя ужасно старым и никому не нужным. Он похромал обратно в кабинет и обратился к мерцающему на столе кристаллу: - Шерлок, пожалуйста… Прекрати быть мертвым. Тебе это не подходит. Ты был самым живым, самым настоящим, самым лучшим, кого я встречал. Сотвори еще одно чудо, последнее волшебство. Прошу тебя! Словно в ответ на его слова камень засиял ярче, и от него ощутимо повеяло жаром. На глазах изумленного Джона он начал плавиться вместе со шкатулкой. Уронив стул, хоббит отскочил к стене, прикрывая лицо. И вовремя: кристалл взорвался, разлетаясь по всей комнате искрами и мелкими осколками, которые, упав на ковер и занавески, подожгли их. Поспешно затоптав тлеющий ковер, Джон сорвал занавески и выбросил их в сад, прямо на розовую клумбу, которую самолично разбил, как только вселился в нору. В начале августа пришло письмо от Стэмфорда. Профессор писал, что подумывает о женитьбе на своей роханской принцессе. Невеста часто расспрашивает его о Хоббитании и о Серых Гаванях эльфов на севере. Письмо заставило Джона задуматься: ведь он тоже никогда не видел моря. Не откладывая в долгий ящик, Джон быстро собрался, по солдатской привычке взяв с собой минимум вещей. До Гаваней от Хоббитании было рукой подать, и Джон даже пожалел, что его путешествие, явно последнее в этой жизни, будет таким коротким. О своем отъезде он сообщил только Гарриет. Сестра рассеянно выслушала его, пообещав присматривать за норой. Дорога в Серые Гавани оказалась запущенной, да и в самом городе большинство домов оказалось заброшенным, тротуары занесены песком, а медная статуя Ульмо на главной площади расколотой. Все говорило об упадке. Но Джона волновало только море. Выехав на причал без единого корабля, он не мог сдержать восторженного восклицания. Серая бескрайняя громада перекатывалась перед ним, сливаясь в невообразимой дали с таким же серым небом. Джон слез с пони и долго стоял, глядя на волны. Выглянуло солнце, и вода засверкала зеленью и синью, а пена ослепила белизной. Бриз принес с собой знакомые запахи рыбы, тины, влажной соли и песка. Так пахло иногда и в Минас-Тирите в особенно ветреные дни. Хоббит прошелся по изъеденному волнами каменному причалу и увидел на нижней ступени лестницы, ведущей к воде, седобородого старика. Джон спустился к нему, и старик поднял на него пристальный, казалось, пронизывающий насквозь взгляд без тени злобы или приязни. Так смотреть мог тот, кто увидел исполнение всех своих опасений и надежд, кто пережил все свои привязанности и чувства. Словом – эльф. - Давно я не видел невысокликов в моем городе. На изломе Эпох, когда окончательно закрылся путь в Валинор. - Кирдан Корабел! - Джон склонился еще ниже перед правителем морских эльфов. - Ты знаешь мое имя. Тогда позволь узнать и твое. Разумеется, эльфу не было никакого дела до хоббита и его приключений, но неожиданно для самого себя Джон выложил ему многое о себе и своем драконе. - Я слышал о молодом Шерлоке. Чайки с берегов Андуина принесли мне весть о его сражении с крылатыми тварями, но я не знал, что тогда он выжил, - равнодушно заметил эльф. - А ты слышал о том, как он упал в Великую реку? - Нет, но тебе какое дело до него? - Он был моим другом. - У драконов друзей не бывает, невысоклик. Если встретишь кого из них – держись подальше. Беседа с эльфом вывела Уотсона из равновесия. Весь обратный путь домой он проделал, нещадно подгоняя своего пони босыми пятками, и тот несся так, словно вздумал сравняться с легендарными конями древних дней. Выдохся он только у самого Шира, и Джон подъехал к "Зеленому дракону" чинно и степенно, как и полагается хоббиту его лет и положения. Оружие Джон оставил в конюшне, притороченным к седлу и прикрытым попоной, чтобы избежать излишних расспросов. Его меч наверняка был единственным на всю округу, за исключением ржавых раритетов в Мусомном Амбаре. Не успел Джон открыть дверь, как его оглушил шум и гам. Хоббиты по своему обыкновению говорили все разом. Гарри стояла за стойкой, зорко оглядывая свои владения, дабы пресечь драки и прочие недоразумения в самом начале. При виде брата хоббитянка расплылась в довольной улыбке: - Все-таки успел! Джон плюхнулся на табурет. - К чему? - В облаках витаешь? Какое сегодня число, братец? Он пошевелил губами, подсчитывая. - Седьмое августа? - И где ты потерял целый месяц? Восьмое сентября уже. Тут Гарри сгребла кружки в сторону, вскочила на стойку и зычно крикнула, перекрывая гул: - Слушайте все! Сегодня у моего брата, самого лучшего хоббита на свете, Джона Хэмиша Уотсона день рождения! Всем веселиться! В ответ хоббиты дружно проорали "Ура!" и потребовали выпивки за счет заведения. Хотя хозяйка сообщила, что бесплатна только первая кружка, посетители еще раз поздравили хором красного как рак именинника и извлекли из карманов дуделки, сопелки и колокольца, припасенные как раз для таких случаев. Гарри наливала страждущим, строго следя за тем, чтобы никто не получил задарма дважды. К Джону выстроилась очередь с ним чокнуться. После пятнадцати брудершафтов и молодецким ударам по больному плечу Джон всерьез обдумывал стратегию отступления, когда почувствовал пристальный взгляд в спину. Обернувшись, он увидел курившего за столиком в углу человека в дорожном плаще, лицо которого скрывал капюшон. Джон ухватил за рукав пробегавшую мимо Клару – помощницу и закадычную подругу Гарри. - Кто это там сидит в одиночестве? Он, кажется, представлен не был? И как он оказался здесь, людям ведь запрещено появляться в Хоббитании указом короля Элессара? - Твоей сестрице все равно, кто в трактире сидит, хоть бы тролль. Лишь бы не буянил, а исправно платил. А этот молчит и не скупится! Только заказывает, да ничего не ест. Назвался путешественником с Севера. Книжку про драконов пишет. - Драконов? – враз пересохшими губами переспросил Джон. - Представляешь? Сам посуди, какие нынче драконы. Разве только наш зеленый и остался, - хмыкнула Клара и двинулась в сторону кухни. Во время разговора, казалось, человек не сводил с Джона глаз. Но хоббит, презрев все правила вежливости, отвернулся. Когда через некоторое время он бросил взгляд через плечо, лавка, где сидел человек, оказалась пустой. Только после того как Гарри обыграла двоих молодых Туков и парней вынесли оклематься на воздух, веселье начало утихать. Посетители разошлись, а хозяйка, обняв хмурую Клару за плечи одной рукой, другой любовно поглаживала кассовый аппарат с латунными рычагами, изготовленный по особому заказу гномами. При виде пробирающегося к двери брата Гарри отпустила два самых любимых объекта в своей жизни и простерла в его сторону обе руки. Но, утратив равновесие, тут же упала грудью на кассу и немедленно захрапела. - Она так скоро окончательно сопьется, - мрачно обронила Клара, сама трезвая как стеклышко. - Ну, ты за ней присмотри, - неловко сказал именинник. - Если не я, то кто же? С днем рождения, Джон. - Спасибо. Спасибо за все. - Хороший получился праздник? - Замечательный. - Главное, что ты доволен. Гарри это очень важно. - Знаю. Передай ей мою благодарность. - Обязательно. Хотя ты сам ей можешь сказать. - Да, конечно. Как только проспится. Хоббит ехал темными лугами, невольно вспоминая другую ночную поездку. Прошло всего полгода, а казалось - целая жизнь. За изгородью, обозначавшей границу Удела, чернела громада Вековечного леса, самого заманчивого места для таких шустрых подростков, какими были Джон и Майк. Много часов они провели в лесу, играя в Хранителей, но так и не встретили ни Тома Бомбандила, ни его супруги. Да и деревья там росли самые обычные, хотя и очень старые. Из-под копыт пони выпорхнула какая-то птаха, и конек взвился свечкой. Джон, не удержавшись, скатился во влажную от росы траву. Поднялся он не сразу, а долго лежал, раскинув руки и наблюдая стремительный бег серебристых, подсвеченных луной облаков. Хоббит чуть не уснул, но пони напомнил о себе недовольным фырканьем – он тоже соскучился по дому и своему стойлу. Добрались они до своей норы только через час, и Джон сразу почуял неладное. Он всегда ровно стелил коврик на крыльце, а сейчас он оказался сдвинутым в сторону, как и дверной молоток. Хоббиту показалось, что и дверь приотворена. Он перелез через изгородь, короткими перебежками пробрался через сад. Заметив в кабинете тень, он припал к земле и прополз к окошку в кладовой. С трудом протиснулся в него и спрыгнул на пол. Достав меч из ножен, двинулся в сторону собственного кабинета, обходя скрипящие половицы. Клинок не светился, как обычно бывает в присутствии агрессивно настроенного чужака, и у капитана мелькнула мысль, что его поджидает Моран. Бывший сослуживец дожидался суда в столичном узилище, но если он бежал, то об этом Джон мог узнать не сразу - новости доходили до Хоббитании с большим опозданием. Незваный гость и не думал прятаться. Он сидел на столе и листал красную тетрадь Джона. Скрываясь в тени книжных шкафов, хоббит подкрался совсем близко и едва до потолка не подпрыгнул, услышав насмешливое: - Вы загулялись, мистер Уотсон. - Кто вы и что делаете в моей норе? - Вас жду, любезнейший. Может уберете меч в ножны и выйдете на свет? - С какой стати? - Я бы хотел с вами поговорить. - И для этого взломали дверь в мое отсутствие? - Я стучал, а потом обнаружил, что она не заперта. Хоббит ясно помнил, как положил ключ в карман. Но повернул ли его прежде в замке? - Предположим, вы не лжете. Но вы мне так и не представились. - В самом деле, оплошал. Я - Андерхилл, писатель. Собираю разные удивительные истории. А вы сами весьма необычны, мистер Уотсон. Капитан хмыкнул. - Ошибаетесь, я самый простой хоббит. - Любой хоббит впал бы в панику, обнаружив верзилу вроде меня в своем кабинете. А вы хладнокровно прикидываете, как меня обездвижить и сколько у меня сообщников. Не волнуйтесь, я здесь один. - Волноваться нужно вам. - Вот, любой нормальный хоббит, поняв, что я не представляю угрозы, предложил бы мне чаю. - Нет у меня чая! - И кексов? - Вас мои запасы интересуют? - Уже нет, я там все осмотрел. Надо же было чем-то заняться, дожидаясь вас. - По какому праву вы рыщете по моему дому, наглец! - Вы тоже у меня дома ходили, где хотели. - У вас дома? Глупость какая, я вас сегодня первый раз в жизни встретил. - В этом облике действительно впервые. Человек откинул капюшон, и Джон, осторожно выглянувший из-за шкафа, увидел бледное скуластое лицо и огромные светлые глаза. Странно знакомые глаза на незнакомом человеческом лице. - Кто вы? – хрипло спросил хоббит. Забыв об осторожности, он двинулся в сторону человека. Тот потянулся к нему всем своим длинным, слишком большим для этой комнаты, телом. Комнату заполнил аромат сирени. - Джон, я… Ковер приглушил звон упавшего меча. Джон осел на пол, но его подхватили сильные руки, прижали к твердой груди и, прежде чем окончательно потерять сознание, он услышал быстрые удары сердца. Эпилог Придя в себя, хоббит обнаружил, что лежит на диване с подложенным под ноги валиком и в расстегнутой до пупа рубашке. Из открытого окна его обдувал свежий ветерок. Джон перенес ступни на пол и осторожно сел, упираясь ладонями в диван. Перед глазами плыло, во рту горчило. Хоббит поморщился. Кажется, он все-таки перебрал лишку в трактире. - Это не смертельно, Джон, - произнес кто-то гулким, отдающимся во всех проходах норы голосом. Уотсон уставился на обутые в мягкие охотничьи сапоги ноги, а потом медленно поднял голову. Гость был очень высок, худ, с длинными конечностями и темными кудрями до плеч. - Значит, ты не погиб, – медленно сказал Джон. - Я готов выслушать твои объяснения, но если разговор предстоит долгий, то нам стоит подкрепиться. - Ячменные лепешки, кофе… - начал повелительно Шерлок, но тут Джон хмыкнул. - Я тебе принесу! – быстро добавил гость и рысцой помчался в сторону кухни, едва не снеся по дороге хрустальную люстру из наследства тетушки Розы. Джон встал с дивана и разжег камин. Вернувшийся Шерлок со звоном опустил поднос на столик. - Я бы сам занялся огнем, Джон. - А ты можешь?.. - Для этого изобрели спички. Некоторое время они молча жевали зачерствевшие лепешки, которые хоббит испек еще до своего отъезда в Гавани. Отхлебнув кофе, Уотсон спросил: - У Молли научился варить? - Нет, это был приступ вдохновения. - Понятно. В следующий раз возьми на заметку – я предпочитаю без сахара. - Запомню. Так с чего мне начать свой рассказ? - Прежде всего, поясни, как ты выжил после стрелы Морана. Я видел, как она попала в тебя. - Ты видел, как он стрелял и как я упал, но это не значит, что первое послужило причиной второго. Я изобразил ранение, упал на дно Андуина и затаился. - Ты стал невидимым? - Разумеется. И об этом никто не знал. Меня искали слуги Мориарти и Майкрофта, братец даже сам обратился в дракона и облетел все низовье реки. Забавное было зрелище! Он ужасно толстый, и как его крылья носят? Но обнаружить меня он не сумел. Я мог провести на дне сотни лет, но мне стало скучно. Вернувшись в Минас-Тирит, я не застал тебя, а Стэмфорд уже работал на моего братца, и меня отволокли в лабораторию – крылья изучать. Повторить эксперимент Молли им не удалось, никто так не понял, что дело не в искусственных перепонках, а в руках целителя. Твоих руках, Джон. Я обозлился на Майкрофта и превратился в человека. Кажется, необратимо. - Но если ты жив, то, что же мне подсунул Наместник под видом твоего сердца? - Майкрофт, как всегда, в своем репертуаре. Он вручил тебе "Аркенстон" или "Палантир одностороннего действия". - Следящее устройство? Превосходно. - Джон поджал губы. Он даже не заподозрил неладное, чуть ли не молился на Камень, а это оказался всего лишь "Аркенстон". Да и Молли с Майком хороши: ни разу не намекнули в своих письмах о том, что Шерлок жив. - Твои друзья не виноваты в своем молчании относительно моей судьбы. Похоже дракон в человеческом обличии по-прежнему легко считывал мысли с физиономии собеседника. - Их почта подвергалась цензуре, ведь лаборатории моего имени присвоен сверхсекретный статус. Сейчас там корпят над ошметками перепонок, извлеченных из печи и канализации. - Разве не ты главный объект изучения? - Я сбежал. Опять. Меня никому не остановить! Высокие стены, хитроумные замки, головоломные загадки – меня это только распаляет. - Я в курсе, Шерлок. - Игры с Мориарти закончены, обещаю! Когда мы вернемся в Минас-Тирит… - Шерлок запнулся и поправился. - Если ты согласишься вернуться со мной в Столицу, то я присмотрел для нас обоих подходящий дом на улице Пекарей. Один этаж тебе, другой мне. Хватит места и для моей домашней лаборатории, и тебе для практики, если захочешь принимать пациентов. Представь медные таблички на двери... Холмс изобразил руками две таблички - одну под другой: - "Доктор Джон Хэмиш Уотсон, целитель широкого профиля" и "Консультирующий Взломщик Андерхилл". - Взломщик? Звучит двусмысленно, тебя могут неправильно понять. - Большинство смертных и так все понимают неправильно. Но не могу же я назваться частным дознавателем или разгадывателем загадок. Тем более, что я заполучу лицензию департамента охраны правопорядка и укажу об этом в газетных объявлениях. Мы будем расследовать похищения людей, убийства, шантажи - в столице весьма богатая на события жизнь, тебе понравится! - А разве подобные расследования это не вотчина Стражи Белой Башни? - Лестрад - толковый парень, но у него не хватает фантазии. Одно слово - солдафон! К тебе это, конечно, не относится. - поспешно добавил Шерлок, и Джон впервые за очень долгое время, а уж сегодня точно, улыбнулся. Ободренный улыбкой Шерлок вновь зачастил: - Да он сам нас о помощи просить будет, он же постоянно заходит в тупик. А про мою науку дедукцию он наслышан. Пойдут частные клиенты, но мы отсеем неподходящие случаи и отберем настоящие жемчужины, на которые не жалко потратить время. - Лучшие из грабежей, убийств и шантажей? - Это сарказм? Мы будем помогать закону на радость Лестраду и Майкрофту. - Мне все-таки не нравится слово "взломщик". Дознатчик? Сыщик! Тебе следует назваться сыщиком. - Какое прекрасное слово. Я всегда знал, что у тебя светлая голова, Джон! В голосе дракона промелькнули нотки восхищения, и он быстро спросил: - Так ты согласен поехать со мной, Джон? - Не знаю. Не уверен, - отрывисто сказал Уотсон. Взгляд у дракона потух, и он сам весь как-то сжался, сгорбился, даже стал меньше ростом. - На какой твой вопрос я еще не ответил? - Почему сгорел "Аркенстон"? Это весьма прочная штука. Может работать в жерле вулкана и на морском дне. - Это я его сжег. Когда я узнал, что за тобой ведется наблюдение, то сразу подключился к Камню. И первое, что я услышал, это твоя просьба вернуться. Я понял, что ты нуждаешься во мне так же сильно, как и я в тебе. Я уговорил Орлов принести меня к Мглистым горам, а дальше направился до Хоббитании пешком. Орлы будут ждать нас у отрогов Мглистого еще месяц. Ты же хотел подняться со мной в небо, Джон? Они выступили в путь на рассвете. Выйдя за калитку, Джон замер, окидывая взглядом широкие луга в обрамлении перелесков, округлые холмы, а над ними легкие росчерки перьевых облаков, меж которыми кружили птицы, ложась на крыло перед отлетом в Итилиен. Тропинка, мощенная белым камнем, казалось, сама стелилась под ноги, приглашая отправиться в новое странствие. Джон принялся тихо насвистывать, а потом и напевать. Позже пришли слова, которые он записал в свою Книгу. Эта запись оказалась третьей, но далеко не последней. Пленительней осени нет времени года, Закончилась лета шальная свобода, И вновь за окном листопад золотится, И к южному берегу тянутся птицы. Тепло мимолетное жадно вбирая, Мы щедрых даров ее дань собираем, Из листьев, что сыплют багряные клены, Сплетаем волшебные эльфов короны. Нас сумерки года не ввергнут в печали, Нам верится - все еще только в начале. ------------------------------- стихи Эндира. Взято с разрешения автора Новости    Архивчик   Музыка      Галерея    Контакты     Форум